Происхождение и эволюция человеческой цивилизации: Размышления Учителя об истории человечества, книга I

Ответ встревожил создание, поскольку сердце его желало состязания, чего он раньше никогда не замечал. И вот, в сильном страхе и тревоге — восхитительное чувство, воистину, которого он не помнил с детства, — он был препровожден в просторное помещение, будто бы высеченное в самой горе: стены его были отполированы, а колонны вырезаны из живого камня. Прожилки этих каменных колонн искрились древними минералами. И там восседал, как можно было предположить, некий высокий совет из созданий, которых он никогда не видел прежде. Это были красивые, красивые люди, чьи одеяния сотканы были будто бы из живого огня, чьи волосы были длинными, гладкими и блестящими. Казалось, они не имели возраста, но были молоды. И там он взглянул направо и налево: на полу в тишине сидели мужчины и женщины. Их отражения плясали на отполированных каменных стенах, как если бы призраки их существ жили внутри горных скал, а снаружи их не было. Он сел.

И одного за другим каждого из молодых людей вызывали встать перед советом, и ни разу не было произнесено ни слова. Одни отправлялись направо, другие отправлялись налево, и так вскоре подошел его черед. И он услышал голос, который был прекрасен, и этот манящий голос позвал его по имени. И, пораженный, он не увидел, как двигаются губы прекрасного создания, сидевшего в едва различимой части высокого совета. И пока он в изумлении смотрел туда, голос прозвенел у него в ухе. Он был мелодичным и приятным. И когда он присмотрелся, то прекрасное создание показалось ему немного знакомым. Это был его старый учитель, который вовсе не был стар, но был молод и не имел возраста. И в благоговейном страхе юноша смотрел на него, когда его достигла мысль, вылетевшая из головы учителя, и позвала его по имени, и объяснила ему, что он должен делать. Это было похоже на то, как если бы перед ним открыли его Книгу Жизни и прочитали ее. И он, ошеломленный, глядел по сторонам, пытаясь понять, слышит ли все это кто-нибудь еще. И весь совет пристально смотрел на него — выражение их лиц нельзя было прочитать — и на всех молодых людей, остававшихся на полу; их глаза были закрыты, пока их образы плясали на отполированной скале.

И его старый учитель сказал ему: «Я научил тебя всему, чему мог научить, и всему, чему могут научиться молодые люди. Ты был поистине хорошим учеником и изучил искусства. Ты преуспел в географии. Ты был почтителен к науке. Ты изучил зодиак и все его дома. Танец был будто бы создан для тебя. Но я больше не могу учить тебя природе вещей этого мира. Ты должен уйти из этого мира, чтобы познать то, что существует за ним. Ты принимаешь вызов?»

И юноша, ликующий и одновременно потрясенный и испуганный всем, что произошло в этом прекрасном, окружающем его зале, кивнул и принял вызов. И ему было сказано идти направо; и он пошел направо. Там были два не поддающихся описанию существа, которые мягко взяли его за плечи и отвели в комнату. Там все его тело было выкрашено в синий цвет, а к волосам, к его прекрасным локонам были привязаны камни. И пока он сидел с закрытыми глазами, а тело его подготавливалось, к его пальцам были прикреплены кимвалы, а к лодыжкам — колокольчики. На подошве каждой ноги был нарисован крест.

Неожиданно все вышли, а он остался лежать на каменном алтаре. И к нему приблизилась нежная рука, и появился знакомый аромат цветов, и он знал, что это был его учитель. Его старый учитель взял масло и помазал его лоб и поцеловал его щеки, обе, и кончики его пальцев. Он перевернул его ладони внутренней стороной кверху, поцеловал их обе, помазал их и, не говоря ни слова, исчез.

Так юноша пролежал три дня и три ночи. При каждом его движении звенели кимвалы и колокольчики. Его тело отяжелело. Его голова была тяжелой от камней, привязанных к волосам. Кресты на ногах горели, и лоб тоже. Он уплыл в сказочные земли, и комната растворилась, и изящные образы плясали повсюду. В комнату влетели создания, крылатые, сияющие и прекрасные, но он не мог их видеть; он мог их только слышать.

В полусне он увидел, как верхушка его головы отворилась, и оттуда, из плодородной почвы, начал подниматься стебель, и он рос. Юноша закричал от боли, чувствуя, как шипы раздирают его плоть. И вот, из макушки его головы уже выходил огромный ствол, который продолжал расти в высоту, в пустое пространство, а верхушку его венчал бутон — набухший, зеленый, прекрасный, полный жизни, и он, как бы сбрасывая с себя лишние одежды, раскрывался. И вот цветок раскрылся, и появился каждый его лепесток. Он был глубокого темно-красного цвета, и аромат его наполнил комнату. И юноша был корнем этого сказочного цветка. И он цвел. Подул легкий ветер, и в воздухе распространился ядовитый аромат этого цветка, и стены, казалось, навеки им пропитались. И ступни его болели, отягощенные крестами. И его качало из стороны в сторону. Цветок был тяжелым, и от его аромата юноше становилось дурно, но он не мог двигаться. И он впал в забытье.