Происхождение и юные годы Адольфа Гитлера

Впрочем, вся история Европы и России свидетельствует о том же: триста или даже пятьсот лет покорности одних народов другим сменяются, при перемене ситуации, борьбой за независимость — и нередко приводят к успехам в этой борьбе!

Афганистан и его история последних веков — еще более яркий пример того же явления!

На том же Кавказе, но по южную сторону хребта, соседями горцев в предшествующие века были армяне и грузины с переселенцами из Турции и Персии, т. е. гораздо более культурные и экономически развитые народы, чем степные кочевники. Там веками происходила взаимная притирка: горцы, получая отпор, умеряли собственную агрессивность и постепенно смещали тяжесть приложения собственных сил с разбоя на мирные занятия, смешиваясь собственным бытом с жителями равнин.

Хотя и в XIX столетии, и в революцию 1905 года, и в Гражданскую войну 1917–1922 годов, и сразу после того в горном Закавказье также вспыхивали восстания и рецидивы массового разбоя, вызывавшие карательные действия оккупационных русских войск (царских, а затем советских), но никогда острота конфликтов не достигала там накала, характерного для Северного Кавказа.

Нечто аналогичное происходило и в Европе.

1.2. Австрийцы и швейцарцы.

Европейцам, которые прочли приведенные выше строки с отчужденным равнодушием, еще раз напомним, что схожие картины возникали и в Европе — и при Наполеоне, как упоминалось, и много раньше: еще древним грекам (об этом напоминал и Тихомиров!), а затем и римлянам приходилось защищать свои цивилизации от горных набегов — и тогда их противникам приходилось покруче, чем кавказцам XIX века!

Позже подобное, повторяем, возобновлялось — в том числе в областях, лежащих на границах современной Швейцарии и Австрии — уже во времена Вильгельма Телля (неважно — существовал ли он на самом деле!) — это были те же явления и процессы.

Жители равнин вооруженной силой отражали набеги горных разбойников, те, в свою очередь, пытались укрепляться в горах, отражать карательные экспедиции жителей равнин, но приходилось все же постепенно умерять свою грабительскую активность и изыскивать иные формы существования.

Борьба швейцарцев за свободу была поначалу исключительно борьбой за свободу грабить жителей равнин и торговые караваны, проходящие по горным тропам.

Со временем это прочно забылось, и великие европейские деятели искусств — Фридрих Шиллер и Джоаккино Россини воспели хвалу швейцарским разбойникам в своих знаменитых произведениях.

Заметим, что если это и забылось, то не всеми: Гитлер, в частности, четко занял противоположную позицию и очень возмущался прославлением Вильгельма Телля: «История германских императоров — это наряду с историей Древнего Рима величайший эпос, который когда либо видел мир. Какая же это смелость, когда представляешь себе, сколько раз эти парни переходили через Альпы.

Какие это были великие люди! /…/ У нас одна беда: мы пока не нашли драматурга, который бы занялся историей германских императоров. Как назло, именно Шиллер воспел этого швейцарского разбойника».[196]

В соответствии с таким его отношением вышла даже директива от 7 июня 1941 года, запрещающая постановку в немецких театрах драмы Шиллера «Вильгельм Телль» и изучение этого произведения в школьных программах.[197]

Эрудированные историки, хорошо знающие подобные факты и склонные, повторяем, поддаваться диктату высказываний Гитлера, никогда поэтому не ассоциировали Вильгельма Телля с самим фюрером и предками последнего, которые их и вовсе не интересовали.

Забавна, однако, сильнейшая неприязнь Гитлера к горным разбойникам!..

Борьба швейцарцев велась с XIII века (если не раньше), привела к их торжеству в середине XVII-го, но вынужденно возобновлялась при Наполеоне — и теперь это была, конечно, уже не победа в борьбе за свободу грабежа!

Решающую роль сыграли географическое положение страны и соотношение ее собственных сил и сил ее противников. Швейцария представляет собой значительно более разнообразную горную область, протяженную во все стороны, нежели хребты Главного Кавказа. Швейцария изрезана хребтами и долинами, сочетающимися по самым различным направлениям. Это гораздо более удобная местность для проживания населения, нежели основная цепь Главного Кавказского хребта, с которой извиваясь сбегают почти параллельные горные ущелья, выводящие на северную предгорную равнину.