Происхождение и развитие сознания

Однако в случае Осириса воскрешение означает реализацию его вечной и бессмертной сущности, превращение в совершенную душу, выход из потока естественных явлений. Естественным следствием этого является восхождение на трон Гора как сына Осириса. Как сын Исиды он был бы не более, чем мимолетным царем растительности, имеющим свои корни в вечной, но бесконечно меняющейся природе Великой Матери Теперь, однако, он соединён с отцом вечным и неизменным духовным отцом, который правит духами. Подобно ему, он живет вечно; он одновременно является отмщающим за него, его наследником и причиной его возвышения. Когда возведение лестницы Осириса на церемониях коронации, возведение джед и возвышение старого царя служат предисловием к коронации Гора, это означает, что его власть основывается уже не на низшей матери, а на высшем отце.

Теперь мы можем понять, почему именно мертвый Осирис зачинает Гора. Это примитивный символический способ выражения духовного зарождения. Это не земное зарождение: отцом является мумия с эрегированным членом или, как предает это другой образ, вечно могущественный скарабей с фаллосом.

Также именно поэтому, когда Осирис восстал из мертвых, у него не было мужского полового члена. Исида заменила недостающий фаллос деревянным, культовым. Евнух является, так сказать, "семенным" евнухом, довольно распространенным символом духовного зарождения, снова и снова встречающимся в тайных религиях и учениях.

Мертвый мужчина, который порождает, является духовным предком. Он — семенной дух, дующий туда, куда пожелает, невидимый как дух ветра. Коллективное бессознательное, выражающееся через психотика нашего времени,[316] египетский магический папирус сходятся во мнении, что местонахождением этого воздушного принципа является солнце. Первопричиной ветра, говорят они, является солнечный фаллос. Но солнце — это сочетание Pa-Гора и Осириса.

Проблема творения и связанная с ней проблема духа нашли свою определяющую символическую формулировку в мифе об Осирисе: "Я и Отец едины" — психологически говоря, Осирис и Гор являются частями одной личности.

Отец без фаллоса или, если боле точно, с духовным фаллосом, имеет своей неотъемлемой частью хтоническо-фаллического сына: каждый зависит от созидательных сил другого, но Гop обращается к миру и является временным правителем, тогда как Осирис, стоявшая за ним духовная сила, правит духами. Вместе отец и сын являются Богом этого и следующего мира. Их отношение друг к другу аналогично отношениям между Эго и "я" в психологии.

Символизм, сосредоточенный вокруг фигуры Осириса, охватывает как самые примитивные уровни человеческой психологии, так и ее высшие области; его начало лежит в доисторических погребальных обрядах, а в конечном итоге он заканчивается проекциями процесса, известного сегодня как интеграция. Если мы коротко рассмотрим различные пласты символизма, который иллюстрирует трансформацию человеческой личности и растущее осознание человеком этого процесса, то увидим, как отчетливо с самого начала пыталась утвердиться в человечестве тенденция к центроверсии.

Самый примитивный пласт — воссоединение разобщенных частей, попытка сохранить и сделать долговечным, но также и "возвысить". Это выражается в поднятии тела Осириса на дереве.), в символе рождения из дерева, выкапывании погребенной статуи, помещении крестца на дерево в символе джед и, прежде всего, в возведении колонны джед. Мистики возведения и подъема тесно связана с таинством целостности и интеграции. Воссоединение; разобщенных частей, мумификация и сохранение тела составляют здесь основу, но очень скоро этот примитивный ритуал переходит к символизм)' нисхождения и трансформации.

Таким образом, объединение тела и головы становится объединением верхнего и нижнего Осириса и наконец объединением Осириса и Ра. Но это эквивалентно самотрансформации, ибо Осирис объединяется со своей душой Ра, образуя совершенное существо. Все это является архетипическим, когда разворачивается среди богов, но как только роль Осириса принимает на себя египетский царь, который в виде Гора объединяется с Осирисом, процесс становится очеловеченным. Как только царь включается в божественную драму, мифологические процессы начинают обнаруживать свое психологическое значение. В конце концов этот процесс приобретает форму психического объединения и психической трансформации, посредством которых интегрируются разрозненные части души, а земной Гopa-Эго аспект личности соединяется с духовным, божественным ''я" Результатом обоих процессов - объединения и трансформации на все более высоких уровнях — является победа над смертью, которая всегда была высшей целью даже в психологии человека примитивной культуры.