Происхождение языка: Факты, исследования, гипотезы

Однако, как справедливо замечает Л.Б. Вишняцкий, «появление способности к изготовлению тех или иных орудий, а также предметов неутилитарного назначения не приводит автоматически к началу их изготовления: иногда между первым и вторым пролегает промежуток в десятки тысяч лет. Объяснить, почему на палеолитических стоянках стали появляться предметы определенного типа, — значит объяснить не то, почему их появление стало возможным, а то, почему оно стало необходимым, почему люди оказались вынуждены заменить старую, хорошо освоенную технологию на новую, более сложную и трудоемкую»¹⁷⁷. Действительно, если олдувайское рубило можно сделать всего за 3–10 ударов, то для ашельского требуется уже более 60, для мустьерских — около сотни и, наконец, для орудий, изготавливаемых неоантропами, — более двух сотен ударов, разделенных на 10–11 различных операций¹⁷⁸. «Археология и этнография знают множество случаев, когда возможности для изменений, предстающих в нашем восприятии как заведомо „прогрессивные“, либо вообще не использовались, либо использовались лишь длительное время спустя после их появления»¹⁷⁹. Например, археологические находки показывают, что уже более 20 тысяч лет назад в целом ряде районов Евразии люди знали, что из глины можно лепить различные предметы (в том числе пригодные для хозяйственного использования), и изредка лепили их. Но повсеместное внедрение керамики в практику начинается лишь с эпохой неолита — более 10 тысяч лет спустя, когда возникает необходимость хранить собранное зерно и т.п.¹⁸⁰. Ашельские технологии возникают у архантропов Африки, но не возникают в Азии, где были свободные территории и всегда можно было просто переселиться, не меняя устоявшегося образа жизни. Известны и случаи, когда «прогрессивные» изобретения утрачивались, — например, люди культуры дорсет, населявшие североамериканскую Арктику, Лабрадор и Гренландию с I тыс. до н. э. до эпохи Колумба, утратили лук со стрелами, свёрла и собачью упряжку, известные некогда их предкам (представителям культуры пре-дорсет)¹⁸¹.

Всякая смена технологии на более «прогрессивную» означает, что старые, более простые, способы по каким-то причинам перестали приносить нужные результаты (и тем самым затраты на нечто более трудоемкое стали окупаться). В этом же, кстати, состоит и объяснение того, почему у обезьян, при всех их способностях, не возникает развитых сложных технологий и языка: для успешного выживания им вполне достаточно тех приспособлений, которые у них уже имеются. Кроме того, вероятно, играет свою роль и то, что шимпанзе, по словам отечественного приматолога Надежды Николаевны Ладыгиной-Котс, — «раб прошлых навыков, трудно и медленно перестраиваемых на новые пути решения»¹⁸². Как пишет специалист по поведению животных Жанна Ильинична Резникова, «явно тормозящую роль в проявлении когнитивной стороны орудийной активности у обезьян играет довлеющий над ними груз приобретенных стереотипов. У шимпанзе они легко превращаются в ритуалы, которые в меняющихся обстоятельствах становятся бессмысленными и даже мешающими. По свидетельству многих приматологов, обезьяны всех видов склонны настаивать на повторении собственных действий, которые однажды привели их к успеху. Они с гораздо большей легкостью изобретают новые формы поведения применительно к возникающим в их жизни задачам и ситуациям, чем переучиваются или переносят навыки из одной ситуации в другую»¹⁸³.

Анализ орудийной деятельности гоминид интересен для проблемы происхождения языка еще и постольку, поскольку изготовление орудий связано с социальностью. Но дело даже не в том, что «главным фактором возникновения языка было коллективное употребление орудий»¹⁸⁴, хотя это, возможно, тоже имело значение. Не менее значимо, вероятно, и другое: для того, чтобы делать орудия, необходимо, во-первых, время, которое вместо этого могло бы быть потрачено на поиски пищи, выяснение иерархических отношений и т.п., во-вторых, сосредоточенность на этом процессе. Таким образом, делать орудия может только тот, кто уверен, что с ним, в случае надобности, поделятся пищей, его предупредят об опасности, сородичи не станут за его спиной претендовать на его самку или его место в иерархии и т.д. Столь доверительные отношения могут существовать лишь при наличии развитой коммуникативной системы — она нужна не только для того, чтобы напрямую «договариваться» друг с другом, но и для того, чтобы более эффективно пресекать попытки нарушения общественных норм поведения.