Происхождение имён рек и озер

Подобные сведения, добываемые топонимистами и краеведами, представляют большую ценность. Они связывают название с физико-географическими реалиями, позволяя установить так называемый топонимический ландшафт, т. е. «реконструируемый по топонимам тип природного комплекса определенной местности» [Миль-ков, 1978]. Тем самым топонимы оказывают практическую помощь специалистам во многих областях народного хозяйства.

Не последнюю роль играют гидронимы и при различного рода палеогеографических реконструкциях. Советские географы выполнили ряд работ по восстановлению ландшафтов прошлого, широко используя данные науки о собственных именах. Этой теме, а также применению топонимики в исторической географии в целом посвящен специальный научный сборник Московского филиала Географического общества СССР под заглавием «Топонимика на службе географии» (М.: Мысль, 1979). В Белоруссии, в районе Верхнего Понеманья, С. Б. Холеву с помощью географических названий удалось восстановить былые болотные и лесные массивы. Оказалось, что болота занимали в прошлом не такие обширные площади, как леса, и были приурочены в основном к долинам Немана и его притоков, по восточному склону Новогрудской возвышенности. В настоящее время многие болота осушены, леса сведены.

Известный геоботаник и топонимист Е. Л. Любимова много занималась реконструкцией ландшафтов Северо-Запада СССР по данным топонимики, в том числе гидронимики. Ей удалось восстановить древние ландшафты благодаря использованию названий с основами «озеро», «гора», «мох», «болото» и др., а также реконструировать былые ареалы отдельных видов растений и животных,

Где жили бобры и джейраны?

Распространение различных видов животных и растений довольно хорошо известно современной науке. Однако в силу изменения климата и развития хозяйственной деятельности человека меняются (сокращаются или расширяются) ареалы отдельных видов в природе. Иногда же какое-нибудь растение или животное исчезает полностью или находится на грани исчезновения, если условия для его существования становятся крайне неблагоприятными. Известно, что количество видов животных и растений» заносимых в Красную книгу, постоянно возрастает. Поэтому особенно важно знать былые ареалы того или иного вида: ведь расселение этого вида будет успешно проводиться главным образом в тех областях, в которых издавна существуют естественные благоприятные условия для его обитания.

И вот здесь топонимика опять приходит на помощь. Если несколько веков назад были вырублены дубовые рощи, истреблены лоси или джейраны, в реках перестали водиться ракушки-жемчужницы и прекратилась добыча жемчуга, — память о прошлом не исчезает совершенно: об этом можно прочесть в исторических документах, услышать от старожилов. Но самыми надежными свидетелями прошлого являются географические названия.

В европейской части нашей страны когда-то повсюду обитали бобры, которые к началу нашего столетия были истреблены почти повсеместно, за исключением немногих мест в Белоруссии, Украинском Полесье и воронежской лесостепи [Кириков, 1966]. В документах, относящихся^ например, к Белоруссии XVIII в., упоминаются бобры, живущие по разным рекам, в том числе по Бобровой (Быховский уезд Могилевской губернии) и по Бобру (Борисовский уезд Минской губернии).

После того как бобры были взяты под охрану, их расселение стало производиться как естественным, так и искусственным путем. При создании Лапландского заповедника на Кольском полуострове были учтены данные гидронимики; названий, напоминающих о бобрах, насчитывается в этой области не менее 20. Причем принимались во внимание как русские, так и саамские названия, обозначающие бобра. Например, по сообщению известного исследователя топонимии Мурманской области и Карелии А. А. Минкина [1976], на Кольском полуострове существуют такие названия, как Маийявруай («Ручей Бобрового озера»), Верхний, Средний и Нижний Бобровые ручьи, впадающие в реку Чуну, Майвальтйок («Река бобрового владения») и др.

К 80~м годам XIX в. были истреблены последние бобры на Кольском полуострове [Семенов-Тян-Шанский, 4975] — в бассейнах рек Мончи, Ены и Туломы, а ведь в XVI–XVII вв. на многих речках существовали «бобровые гоны» и «ловища». Вновь стали разводить бобров в этих местах лишь с 1934 г. При переселении бобров из Воронежской области в Лапландский заповедник бобры самостоятельно разыскали одну из «бобровых» рек (не зря ее так назвали когда-то: видимо, там были прекрасные условия для обитания этих цепных животных). Одна бобровая семья прожила на речке целых 13 лет и ушла оттуда, как только на реке построили новую плотину.