Путешествие было непростым. Невидимые мели вдоль побережья Красного моря делали навигацию рискованной, жара была невыносимая, а крайняя засушливость этого региона, по обе стороны окруженного пустынями, приводила к скудости источников пресной воды на побережье. Более того, узкий пролив, через который корабли входили в Красное море, арабские мореходы прозвали Баб-эль-Мандеб – «Врата скорби». Прежде чем пускаться в долгий путь по Красному морю, корабли заходили в порт Аден, расположенный прямо за оконечностью Арабского полуострова и контролировавший вход в Баб-эль-Мандебский пролив. Аден располагался в кратере потухшего вулкана, и кораблям обязательно нужно было зайти сюда, чтобы пополнить запасы пресной воды, поэтому город служил важным перевалочным пунктом и превратился в процветающий, прекрасно укрепленный город[245]
.Морские пути, по которым торговые суда выходили в Индийский океан как через Красное море, так и через Персидский залив, были очень оживленными; между тем возникновение этих маршрутов было следствием одного и того же эпизода тектонической активности[246]
. Как мы знаем из главы 1, Красное море – одно из трех ответвлений системы рифтов в виде буквыАравийский полуостров присоединен к Африке узкой полоской суши на севере – Синайской пустыней, – и когда Красное море расширилось, Аравийский полуостров развернулся к востоку и врезался в южный край Евразийской тектонической плиты. Возникшая при этом складка образовала горы Загрос в Иране, а у подножия этого кряжа земную кору вдавило внутрь; воды Индийского океана хлынули в образовавшееся клиновидное углубление-бассейн, и возник Персидский залив.
Первые торговые пути из Красного моря и Персидского залива в Индию держались у самого берега. Однако примерно к 100 году до н. э.[248]
торговцы эллинистического Египта научились пользоваться летними юго-западными муссонами, чтобы из Баб-эль-Мандебского пролива напрямик через Индийский океан добираться до восточного побережья Индии всего за несколько недель[249], а возвращаться зимой, когда муссоны дуют в противоположном направлении. Задействовав эту особенность регулярных атмосферных течений на планете (о которых мы поговорим в главе 8), они вызвали бурный рост морской торговли по всей Евразии[250]. Но к концу VII века н. э. мусульманские завоевания в Аравии, Северной Африке и Юго-Западной Азии закрыли врата Баб-эль-Мандеба для европейских моряков. Сотни лет на трех великих торговых путях с востока на запад через Азию – на морских проходах из Красного моря и Персидского залива через Индийский океан и на Шелковом пути через Среднюю Азию – единолично главенствовали одномачтовые суда-дау и верблюжьи караваны торговцев-мусульман[251]. Это мир Синдбада-морехода из «Тысячи и одной ночи», который, отправляясь в свои семь путешествий, полных удивительных приключений, брал груз товаров в Багдаде и отплывал из Басры через Персидский залив.Пока торговыми маршрутами не завладели мусульмане, Индия была хорошо известна греческим и римским географам, в том числе Страбону и Птолемею, однако после блокады прохода через Красное море даже местоположение Индии забылось и стало достоянием туманных легенд[252]
. Как мы узнаем из главы 8, пройдет еще почти тысяча лет, прежде чем европейцы снова отправятся в плавание за Индийский океан. И тогда они обнаружат, что торговля в Юго-Восточной Азии идет так же оживленно, как и в Средиземноморье.Благоуханные края
И в самом деле, морской ландшафт Юго-Восточной Азии во многом напоминает Средиземноморье. Однако этот регион представляет собой не внутреннее море, со всех сторон окруженное сушей, а россыпь островов, с обеих сторон от которой – открытые океаны, Индийский и Тихий. Ост-Индия – часть континентального шельфа Евразии: моря здесь относительно мелкие, а массивы суши – просто возвышенные участки ландшафта, виднеющиеся над водой. Границы этой области, как и северное побережье Средиземного моря, вулканически активны, а Индо-Австралийская и Тихоокеанская тектонические плиты пододвинуты под Евразийскую, где они плавятся и высвобождают поднимающиеся кверху пузыри магмы.