Происхождение партократии

Кроме того, пользуясь своей монополией, партийная печать («Правда», журнал «Большевик» и др.) пускали в ход статьи, корреспонденции, заметки, обзоры, в которых оппозиции приписывались грубо фальсифицированные тезисы, лозунги, утверждения. Оппозиция не имела никакой возможности их опровергать. Если оппозиция старалась опровергнуть клевету путем рассылки своих действительных платформ и речей, то ее обвиняли в продолжении той же «фракционной борьбы».

Первое открытое выступление оппозиции в массах против партаппарата было в июне 1927 года в связи с высылкой на Дальний Восток, под видом «назначениия на работу», члена ЦК Л. Т. Смилги, одного из активнейших военных организаторов Октябрьского переворота среди матросов и солдат в Балтике, теперь наиболее опасного врага Сталина. На его проводы на Ярославский вокзал явились Троцкий и Зиновьев, узнав об этом туда же явились и толпы рабочих с разных фабрик и заводов Москвы. По словам заместителя председателя ЦКК Янсона, «приходится констатировать, что это вылилось в своего рода уличную демонстрацию, направленную против ЦК… Здесь роль т. Троцкого была активнее, чем роль т. Зиновьева, так как т. Троцкий выступил здесь с речью» («Партия и оппозиция по документам», стр. 34).

Эта открытая демонстрация тысячной массы рабочих под лозунгом оппозиции дала почувствовать Сталину, Бухарину и Рыкову, что лидеры оппозиции вовсе не «генералы без армии», а весьма опасная потенциальная сила, если она будет апеллировать к улице или к тому, что ЦК называл «третьей силой«. Сигналы из Ленинграда, где все еще сильно было влияние Зиновьева среди рабочих, а также тревожные сведения из разных промышленных центров страны заставили ЦК вновь поставить вопрос об оппозиции на обсуждение нового объединенного пленума ЦК и ЦКК (29 июля-9 августа 1927 г.).

Повестка дня пленума была так составлена, что весь комплекс вопросов о внешней и внутренней политике партии был целиком посвящен критике платформы оппозиции. Докладчиками были Бухарин (о международной политике и критика оппозиции), Рыков (о хозяйственной политике и критика оппозиции), Орджоникидзе (о Зиновьеве и Троцком). Сталин не делал доклада, но его выступления в прениях были длиннее докладов. Новый руководитель Коминтерна Бухарин, резко критикуя оппозицию, оправдывал политику советского правительства в международных делах и линию ЦК в Коминтерне. Бухарин говорил об экономической стабилизации европейского капитализма, сопровождаемой военизацией промышленности, о происках консервативной Англии (разрыв отношений с СССР) с целью организации экономической блокады и военного окружения СССР из-за «могучего революционизирующего влияния СССР». Бухарин доказывал, что Англия подготовляет войну против СССР и что в этой подготовке ее поддерживает «международная социал-демократия вместе с ультралевыми ренегатами коммунизма» и что «в этих условиях проповедь оппозиции ВКП (б) носит особо лживый и преступный характер». «В вопросе нападения на СССР все капиталистические страны (Англия, Америка, Франция, Германия, Италия, Япония) единодушны, только их внутренние противоречия затягивают их нападение на СССР, но не уничтожают его все большей вероятности и неизбежности» («ВКП (б) в резолюциях», ч. II, 1933, стр. 339–341).

Кстати, этот марксистский анализ и прогноз сталинско-бухаринского ЦК был блестяще опровергнут событиями во второй мировой войне, когда весь капиталистический западный мир во главе с США, Англией и Францией объединился с коммунистическим СССР против вчерашнего союзника Сталина по разделению Польши — против Гитлера. Провал политики Коминтерна, Профинтерна и ВЦСПС, курса на легальное завоевание рабочего движения изнутри через соглашение с Амстердамским интернационалом или путем создания Англорусского профсоюзного комитета (по соглашению между Генсоветом тред-юнионов и ВЦСПС) Бухарин и Сталин приписали не только «предательству Перселя, Хикса и компании», но и Троцкому, и Зиновьеву, которые резко критиковали как раз эту, по их мнению, оппортунистическую политику ЦК. Даже по китайскому вопросу, по которому оппозиция категорически требовала выхода компартии из Гоминдана, провозглашения лозунга «гегемонии пролетариата в народной революции и национально-освободительном движении» и создания китайских Советов, ибо, доказывала оппозиция, китайский буржуазный Гоминдан во главе с Чан Кай-ши в любой момент изменит союзу с коммунистами, — даже по этому вопросу, когда «измена» Чан Кай-ши стала фактом (разрыв его с коммунистами 12 апреля 1927 г.), ЦК возложил вину на Зиновьева, Троцкого, Радека и на само «руководство Китайской компартии, систематически отклонявшее директивы Коминтерна» (там же, стр. 347–348).