Происхождение растений

Судя по обилию смолы, надо думать, что сосны янтарного леса терпели постоянные поранения, обычно вызывающие у хвойных деревьев истечение смолы. Человека тогда еще не было, и раны эти наносились по преимуществу непогодой. Сильные ветры и ураганы причиняют в девственных лесах всего мира грандиозные опустошения. Деревья то гнутся долу, то вырываются с корнем, падают и при этом ломают сучья своих соседей и наносят другие разнообразные повреждения. Много невзгод причиняли также молнии, поражавшие вершины деревьев.

В янтаре самым распространенным видом хвойных является один из видов туи ( Thuja Kleiniana), но кроме нее удалось установить до 20 видов сосен, 4 вида виддрингтонии, 3 вида кипарисов из рода Chamaecyparisи один каллитрис ( Callitris). Лиственные породы деревьев были значительно менее разнообразны: так, удалось установить не более 15 видов дубов, каштанов, буков и кленов, указывающих, впрочем, на климат, близкий к климату нашей Кубани.

Много было представителей типа вересковых; так, указаны верески ( Erica), андромеды ( Andromeda), грушанки ( Pyrola) и вымерший позднее кустарник Dermatophyllites.

Заключенные в янтаре остатки животных показывают, что в янтарном лесу жили многочисленные насекомые, пауки, улитки, ракообразные, а также птицы и. млекопитающие. Были даже дятлы и белки.

Нередко выделение смолы происходило не сразу, а в несколько приемов, образуя смолистые массы, и тогда получались куски слоистые. Если смола капала на землю, то она склеивала частицы почвы и образовывала бесформенные смолистые массы, которые, несмотря на их некрасивость, также идут в дело. Из них приготовляют лаки.

Очевидно, в олигоценовую эпоху огромная часть северной Европы была покрыта сосновыми борами. Особенно были они развиты в Скандинавии и Финляндии. Реки, прорезывавшие эти страны, уносили легкий янтарь в море, где он мало-помалу твердел и вместе с песком постепенно образовывал пласты, в которых его теперь находят.

Чрезвычайно интересно нахождение в янтарных лесах пальм. Известны как пальмы с листьями веерного типа, так и пальмы с листьями перистого типа, подобно финиковой пальме. Они были невысоки и росли в подлеске, под защитой хвойных деревьев, наряду с бузиной, цветки которой также найдены в янтаре.

Несколько моложе залежей янтарей бурые угли Лаузица в Германии. Этот пласт бурого угля образовался на месте ископаемого лесного болота, покрытого отложенными гораздо позднее песками и глинами. Лес состоял из того самого болотного кипариса, или таксодия, который и теперь образует лесные болота вдоль нижнего течения реки Миссисипи в Северной Америке. Остатки стволов этого кипариса в Лаузицкой копи достигают 20 м длины. Дерево это отличается, между прочим, той особенностью, что оно каждую осень сбрасывает свою хвою вместе с веточками, на которых она сидит. Этим оно создает обильный материал для образования перегноя, а в известных условиях также и для образования бурого угля.

Ближе к нам расположены слои миоценовой группы. Их ископаемые указывают на наступившее общее похолодание северных и умеренных стран. Тем не менее во Франции в это время мы находим еще растительность, значительно отличающуюся от современной, — крупные папоротники осмунда. вьющиеся папоротники лигодии, за которыми в наше время надо ехать в Японию, на острова Малайского архипелага, или в тропический пояс Африки. Пальмы не стали менее разнообразными, но изобилие их уменьшается. Они сконцентрированы теперь в местах более защищенных от ветра и держатся солнцепеков, но все же среди них мы находим не только более северные в настоящее время, как финиковые пальмы и пальма сабаль, но и более южные геономы, маникарии и ротанги.

Хвойные представлены мамонтовыми деревьями (иначе секвойи), болотными кипарисами и многими другими, обитающими ныне в более теплых областях Америки. Зато впервые появляются свойственные и современной Европе буковые и грабовые леса; крупные, теперь уже исчезнувшие, ольхи, клены и тополя, разнообразные породы дубов, камфарные деревья, южные акации с их длинными бобами и многие другие древесные породы юга.

В миоценовое время в Европе еще попадались саговники с крупными перистыми листьями, столь обыкновенные в юрских отложениях. Но теперь их жизнь висит на волоске и затем угасает.

Отложения миоцена настолько богаты растениями, что в одном только месте, в Энингене, близ Шафгаузена, на границе Швейцарии и Германии, известный палеонтолог О. Геер нашел более 500 различных пород растений вместе с остаткам» млекопитающих, птиц, пресмыкающихся, насекомых и других животных. Все эти организмы были снесены потоками в большое озеро и на дне его погребены под слоями ила.

Сохранность остатков растений миоцена весьма хорошая. Здесь мы имеем перед собой не только прекрасно сохранившиеся отпечатки листьев, но нередко целые ветки с цветками и плодами, позволяющие так же хорошо распознавать растения, как и на свежем материале.