Происхождение сионизма. Основные направления в еврейской политической мысли

Итак, тот, кто отрицает эту связь между народом и Страной Израиля как составную часть комплекса еврейского самосознания, не признает за еврейским народом (и каждым евреем) права на свободу. Эрец-Исраэль занимает центральное место в сионизме, и еврейское самоопределение невозможно, если в центре его не стоит Страна Израиля; но основной, конечной целью сионизма было освобождение и самоопределение народа Израилева — евреев. Такова внутренняя диалектика сионизма: освобождение Эрец-Исраэль не было его целью; однако освобождение Эрец-Исраэль является средством — и средством необходимым — для освобождения Израиля как народа. Поэтому в конечном итоге сионизм без Сиона был бы обречен на неизбежную и полную историческую неудачу.

Цель данной книги — показать глубину сионистской революции и все разнообразие элементов, образующих единую историческую ткань, чтобы привести к образованию государства Израиль. Но, как и всякая успешная революция, она содержит в себе требования преемственности и перемен, будучи старым вином в новом сосуде. Сионизм опирается на богатство истории еврейского народа, достигая в то же время горизонтов современного мира и черпая из него полной мерой. Это — еврейский ответ, данный в особых, специфических для еврейского народа условиях — ответ на вызов, брошенный современному миру веком просвещения, эмансипации, секуляризации, либерализма и национализма.

Сионизм — это путь, позволивший древнему народу обрести новую реальность в меняющемся мире, и он же является еврейским ответом на вызов нового времени. В этом — его уникальность, и в этом же — его универсальность. В этом его сила и нравственноисторическая логика.

Глава 2 Вечный народ и периодизация его истории (Н. Крохмал)

Книга рабби Нахмана Крохмала (акроним — Ранак) «Море невухей хазман» является одной из первых и интереснейших попыток рассмотрения проблем исторического бытия еврейского народа в понятиях, заимствованных у господствовавших в XIX веке школ философии и истории. Название книги, как и намеки, рассеянные на ее страницах, а также в письмах Крохмала, свидетельствуют о сознательной параллели между ней и знаменитым трудом Маймонида «Наставник колеблющихся»; и этому соответствует ее теоретическое содержание. Как Маймонид стремился выразить умозрительное понимание иудаизма в понятиях аристотелевской философии, отраженной в сочинениях мусульманских философов средневековья, так и Н. Крохмал поставил себе целью вести людей своего поколения по пути, указываемому идеалистической философией от Канта до Гегеля. Он стремился дать ответы на трудные проблемы первого поколения еврейского Просвещения — Хаскалы, — пользуясь понятиями, общепринятыми в философии того времени. Более того, осуществляя эту попытку, Крохмал старался показать, что иудаизм находится в одном русле с принципами современной философии и по-прежнему актуален в новое время; именно в вопросах, где философы поколения Хаскалы критиковали иудаизм, проявляются его заслуги и достоинства. Доказательство актуальности иудаизма в свете принципов гегельянской философии — вот суть впечатляющих достижений Крохмала.

Нахман Крохмал (1785–1840) родился в Галиции, бывшей тогда под властью Габсбургов, где сосуществовали местная польская культура и немецкая культура правящего класса. Он был очевидцем бурных событий, развернувшихся в его родном крае в результате наполеоновских войн и всего, что было с ними связано. Его книга «Наставник колеблющихся нашего времени» написана на иврите, являясь первой серьезной попыткой изложить положения немецкой идеалистической — в особенности гегельянской — философии средствами этого языка. В языковом плане книга стоит на грани традиционно-религиозной литературы, создававшейся на раввинском иврите, и новой литературы просветителей-маскилим. Книга не была опубликована при жизни Крохмала и увидела свет лишь после его смерти, в 1851 году под редакцией Иом-Това Липмана Цунца, одного из руководителей берлинской Хаскалы. Если сам Гегель в свое время похвалялся, что «научил философов говорить по-немецки», то подобное можно сказать о Крохмале: он «научил» гегельянскую философию говорить на иврите.

Крохмал принадлежал к первому поколению Хаскалы. Традиционное религиозное образование дало ему познания в области иудаизма, собственными же усилиями он ознакомился с общей, в первую очередь немецкой, культурой. В биографическом очерке, составленном его учеником Меиром (ха-Леви) Леттерисом и написанном на иврите, сообщается, что Крохмал изучал иврит, арабский, арамейский, «языки Германии и Франции», вникал в книги по истории каждого народа, философские сочинения таких мыслителей, как Спиноза, Мозес Мендельсон, Лессинг, а более всего — в книги мудрого Канта, по пути которого шел вплоть до появления прославленных мыслителей последнего времени во главе с Шеллингом, Фихте и Гегелем[3].