Происхождение славян

>И расы и гаплогруппы (митохондриальные и по хромосоме Y) – биологические общности. Функция их изучения в историческом исследовании – такая же как антропологии: вспомогательная.

Опять пустая говорильня. Вспомогательная, не вспомогательная. А судьи кто?

>Понимаю, что все это слышать Вам неприятно.

Опять болтовня.

Дорогой Лев Самуилович, не стоит писать, что мне это неприятно. Опять Вы за свое. Я-то как раз получаю большое удовольствие. Уж как там Вам – мне неведомо, поэтому я и не пишу.

На этом и подведем.

Анатолий А. Клёсов

Глава 16 Берегитесь популяционных генетиков в исторических «исследованиях»

Предваряя главу таким названием, автор вовсе не имеет в виду, что все работы в области популяционной генетики ошибочные и совершенно бездарные. Нет, если они выполнены правильно, и вопросы поставлены правильные, и методология правильная, и альтернативные варианты ответов рассмотрены и последовательно и обосновано отведены, то с ними, этими работами, и их авторами все в порядке.

Беда в том, что такие работы мне лично пока не попадались, если они относились к рассмотрению древних миграций человека, истории популяций, датировок древних (или не очень древних) популяций, и даже корректных характеристик популяций, хотя уж последнее-то популяционные генетики должны уметь делать.

Видимо, либо статьи с корректным анализом популяционных генетиков мне как-то не попадались, хотя я их читаю десятками, либо у меня другие представления о понятии «корректный анализ». И дело не во мне лично, поскольку мои коллеги с подобным естественнонаучным образованием, как и у меня, пришли к тому же мнению относительно современного круга популяционных генетиков. Что-то системное с ними, современными попгенетиками, с уровнем их мышления, их школой, их ценностями в науке.

На днях коллега по международному форуму RootsWeb в полушутливой (но и в полусерьезной) форме предложил мне не нарушать традиций популяционной генетики (в том, что они называют «генетической генеалогией») и не требовать от попгенетиков доказательств выдвигаемых ими положений (в том случае это касалось Чингисхана, которому совершенно бездоказательно приписывают гаплотип, который якобы в больших количествах распространен по Евразии). Он сформулировал это в следующем виде: «The tradition requires to accept claims without evidence. Without this tradition the field of Genetic Genealogy couldn’t exist. It’s when you have evidence, then you have a problem. Evidence makes it is virtually impossible for a proposal to even get considered. So Genghis Khan, it is. Period. «Everyone knows that». There is no evidence around to complicate things».

В переводе это звучит примерно так: «Традиция (популяционной генетики) требует принимать положения без каких-либо доказательств. Без этой традиции область генетической генеалогии не может существовать. Напротив, когда у вас есть доказательства, вы создаете себе проблемы. Доказательства делают ваши положения практически невозможными для рассмотрения (попгенетиками). Так что (это гаплотип) Чингисхана. Точка. «Любой это знает». То, что к этому нет доказательств, делает ситуацию значительно проще и понятней».

Шутки шутками, но устойчивая неспособность (или нежелание, или отсутствие добротной академической школы) к рассмотрению альтернативных вариантов гипотез является яркой отличительной особенностью современной популяционной генетики (точнее, современных популяционных генетиков) как в России, так и в других странах. Поражает примитивность «академических» статей попгенетиков, выхватывание одного какого-то фактора из совокупности многих, подгонка выводов под устоявшиеся положения, страх к свежим выводам и новым концепциям. Гаплотипы, при всем богатстве информации, в них заключенной, даже не рассматриваются. Поразительно, но во всей объемной книге Балановских «Русский генофонд на Русской равнине» (2007, 416 с.) не рассмотрено ни одного (!) гаплотипа. Это – современная популяционная генетика. И это при том, что к году выхода книги гаплотипы уже вовсю изучались и публиковались по меньшей мере десяток лет. Иначе говоря, авторы шли на публикацию заведомо устаревшей книги.