Происхождение видов

С полудня до двух часов дня почти непрерывно испытываю экстатическую решимость-8-10, и она усиливается еще и еще, как только я возвращаюсь к тому, что отдаю себе отчет в том, что довольство – ужасная смерть, хуже смерти. В некоторые моменты экстатическая решимость зашкаливает, и в течение одной-двух минут я испытываю непереносимую ее интенсивность, невозможно ничего делать, думать – все охвачено ее огнем, из глаз просачиваются слезы, физические переживания гурьбой носятся по телу, но нет желания фиксировать их и даже различать – в таком перенасыщенном состоянии это невозможно без потери интенсивности, а я не хочу терять интенсивность, я хочу запечатлеть это восприятие, хочу пережить его, каждая секунда экстатической решимости – огромная ценность, каждая секунда – это мой шанс на то, что я не потеряю, не забуду, смогу возвращаться снова и снова.

Глава 14.

Встречи руководителей групп конкретных историков, в просторечье – «зверинец», как правило проходили раз в неделю, от силы – два. Голографические конференции были, разумеется, открыты для всех желающих, - один щелчок стереовизора, и ты мгновенно «перемещаешься». Авторизованные участники были внутри главной арены, доступные всеобщему обозрению, имея возможность включиться в разговор в любой момент. Все остальные были словно в тени, но по решению ведущего могли также «перемещаться» в центр событий. Тора не сразу поняла, что, будучи теперь полноправным членом одной из групп дайверов, автоматически попадала в центральный круг.

Первые же минуты открывшейся конференции давали ясно понять – что-то произошло. Удивительным был уже сам факт присутствия всех руководителей. И такого количества дайверов Тора тоже еще никогда не видела.

- Пусть Томас сегодня ведет, хорошо? Я думаю, так лучше всего, поскольку основные противоречия у нас насчет безопасности, а в этих вопросах он собаку съел. Давай, Том Сойер, время идет. – Слова Нортона разорвали слабый гул голосов, наполняющий арену.

- Я могу, хорошо, но моя позиция тебе известна, я…

- Нет, давайте по порядку, ребята. – Менгес чуть приподнялся. Было так необычно видеть его тут – прямо перед носом, сидящим на широком изгибе гималайской сосны, и в то же самое время – в центральном круге конференции. Картинки накладывались друг на друга, и требовалась определенная сноровка, чтобы привыкнуть к этому. Можно, конечно, было попросту отойти в сторону, но Тора хотела быть сейчас физически близкой к ребятам. – Не все в курсе, мелкая партизанщина, сами понимаете, не способствует…

- Да пойми же ты, - чуть ли не взмолился Тарден, - ну вот представь себя на моем месте…

- Так, секундочку. – Хельдстрём поднял руку и держал ее молча несколько секунд, пока не установилась полная тишина. – Раз уж я ведущий, давайте по порядку, как я его себе представляю. Стив, тебя никто ни в чем не обвиняет, просто пора нам разобраться в том, что происходит. В конечном счете, хоть все это дело с колонизацией и получается у нас тут самым шумным, но уж поверьте мне на слово – это вопрос намного более мелкого значения, чем те, которые свалились на нас буквально за несколько последних дней.

Кажется, это заявление стало откровением для многих присутствующих, в том числе и для руководителей групп.

- Мелкое значение?! – Тарден был явно изумлен. – Ладно, я просто думал, что мы тут... хорошо, Том, я весь внимание.

Хельдстрём посмотрел в свои записи, полистал их, и та неспешность, с которой он это делал на виду у десятков участников и десятков тысяч зрителей, убеждала больше, чем любые слова – случилось что-то необычное.

- Все-таки начнем с колонизации. – Томас еще покопался в инфокристаллах, нашел нужный, полистал его, закрыл и обратился к аудитории. – Собственно, не то удивительно, что этот вопрос вдруг возник. Удивительно другое – почему он не возник раньше? Мы все тут, - он развел руками, словно охватывая всех присутствующих, - имеем немалый опыт в погружениях. Поскольку у нас тут не рабочая встреча, а открытая конференция, я буду стараться говорить более понятным языком, потерпите уж. – Эти слова явно были направлены в адрес нескольких дайверов, которые, судя по их лицам, так и рвались в словесный бой.