Происки Судьбы: «Небезразличные»

Паша и дед были наслышаны о том, что в день убийства Алексея Александровича в приемной лечебницы столпилась приличная очередь, так что проснулись пораньше, чтобы избежать томительного ожидания. Пока они собирались, мальчик думал: «Это же сколько лет я и представить не мог, что наш город такой, какой он на самом деле?» И уже по дороге в лечебницу Паша посмотрел на это удивительное место по-новому. Он будто впервые увидел грязные разбитые дороги, разрушенные временем здания, не придававших ничему и никому большого значения прохожих, многие из которых были заняты своими мыслями, а некоторые и вовсе прямо на ходу читали газеты. Паша же с большим интересом рассматривал каждый объект, который встречался у него на пути. Особое внимание привлекло здание суда, правду о котором вчера открыл мальчику дед. Кстати, если бы старик не среагировал и не отодвинул засмотревшегося внука с дороги, того бы сбил пьяный кучер. Паша проморгался и взглянул на Александра Валерьевича со слегка ошеломленным видом:

– Он не только чуть не сбил меня, но даже не обернулся и не крикнул «Смотри, куда прешь!»?

– Я же говорил, – сухо ответил дед.

– Неужели мы одни все понимаем?

– Возможно, что так. И это грустно. Я слишком стар для этой «болезни», а ты слишком молод.

Мальчик почесал затылок, и родственники продолжили путь. Когда они подошли к месту назначения, старик, указав на прогнившую дверь лечебницы, сказал: «Нам сюда».

Как только они вошли, Паша сразу заметил у регистрационной стойки небольшое темно-красное пятно:

– Господи… – ужаснулся он.

– Красиво, – саркастическим тоном произнес дед, а после спросил: – Хочешь знать, сколько пролежал твой отец, прежде чем его увезли?

– Наверное, около часа?

– Если бы! По меньшей мере два часа.

– Какой ужас! – всплеснул руками Паша.

– Но это ещё не всё! Я слышал, что об его тело спотыкались посетители. Один даже упал и разбил голову!

– Нет слов!

– Ладно, пожалуй, хватит об ужасах, время заглянуть к дяде Серёже, – сказал дед и повернулся к регистрационной стойке, за которой… никто не сидел.

Александр Валерьевич недовольно покачал головой, но делать было нечего: решив не ждать, когда медсестра соизволит появиться на рабочем месте, родственники сами нашли нужную им палату по инициалам душевнобольного.

Вообще Паша с нетерпением ждал знакомства с дядей. Его личность всегда была окутана тайной: отец мальчика часто виделся с ним, но никогда не позволял брату быть гостем в своем доме. Из всех членов семьи, помимо деда и Алексея Александровича, с Сергеем Александровичем была знакома лишь Оксана Леонидовна. У детей же с родным дядей никакой связи не было. Паша предполагал, что это напрямую соотносилось с тем, что мужчина загремел в лечебницу.

Дед вошел в палату первым. Открыв дверь, он увидел небольшую комнату, посреди которой стояла расправленная кровать. На ней, закинув ноги друг на друга, лежал его сын. Он походил скорее на дикаря, нежели на душевнобольного: его лицо заросло густой бородой, а длинные волосы опускались ниже плеч. Из-за открытого на всю Ивановскую большого окна и сломавшегося, судя по всему, когда-то давно обогревателя, в палате было прохладно. Однако это ничуть не смущало душевнобольного: он был одет в одну лишь порванную майку и трусы. Рядом с кроватью стояла небольшая тумбочка, на которой, несмотря на яркий дневной свет, горела лампа. Вслед за стариком в комнату вошел Паша. Гости поздоровались, но ответа не последовало. Тогда Александр Валерьевич крикнул:

– Вставай, чего лежишь!?

– Убили, убили! – не шевельнув и пальцем, закричал душевнобольной.

– Дурак, – отрезал дед.

В ответ лежавший рассмеялся, встал и обнял старика.

– А это что ещё за зверь? – спросил он у отца, указав пальцем на пребывавшего в полном недоумении мальчика.

– А это твой племянник, – ответил старик.

– У-у-у-у-ху-ху-ху, ыть! – больной схватил Пашу за нос. – Племянник, говоришь? А где ж мой брат?

– Ну всё, всё, не трогай мальчика, а то я сестру позову! – поспешил припугнуть душевнобольного Александр Валерьевич.

– А ты попробуй! Все равно не придет, проверяли! – Сергей Александрович отпустил нос племянника и озарил отца белоснежной улыбкой. А затем вернулся к вопросу: – И где все-таки Алеша?

– Его убили… – тихонько произнес Паша.

– А ты шутник! – не поверил мальчику мужчина.

– Понимаю, звучит невероятно, но… это и правда произошло, – сухо подтвердил слова внука старик.

– Как!? Это ж! Когда?! – отскочив назад, испуганно вскрикнул душевнобольной.

– Осторожно! – воскликнул мальчик, заметив, что ещё чуть-чуть, и его дядя вывалится из окна.

Сергей Александрович повернул голову и, издав свистом звук падения, сделал шаг в сторону родственников.

– Вчера. В этой самой больничке и грохнули, – рассказал дед.

– Да что за бред?! – душевнобольной уперся руками в туловище.

– Я не шучу! – вскрикнул дед. – Вспомни вчерашний день. Ты случайно не слышал выстрел?

– Слышал… но…

– Никаких «но»! – перебил сына старик. – Твой брат мертв! Его застрелили здесь, когда он пришел к тебе.

– Кто-о-о? – завыл душевнобольной.