Происшествие на кладбище Пер-Лашез

Он вдруг увидел идущую навстречу женщину в соломенной шляпке с веточкой желтой акации на полях. Она была одета по последней моде, платье подчеркивало тонкую талию и высокую грудь. Да уж, Эдокси Аллар, секретарша из «Пасс-парту», умела себя подать! С тех пор, как эта женщина-вамп положила на него глаз, Виктор избегал встречаться с ней наедине. Он поспешно отвернулся к стене, где висел старый рекламный плакат, и сделал вид, что внимательно читает объявления:

БАЛ В МУЛЕН-РУЖ

Площадь Бланш

Каждый вечер и по воскресеньям

Большой сбор по средам и субботам

Эдокси Аллар проплыла мимо в облаке одуряющего аромата. Виктор решился повернуться, только когда хищница, по его расчетам, отошла на приличное расстояние, но не был, уверен что успеет пригласить Исидора Гувье выпить прежде, чем она вернется, и отправился обедать в «Восточное кафе» на углу улицы Пти-Шамп и авеню Опера.

«Не зайти ли к Одетте? Бульвар Оссман в двух шагах… — размышлял он, попивая кофе. — Вдруг она вернулась?». В глубине души Виктор знал, что это не так, а при мысли о новой встрече с Ясентом… Он оплатил счет и направился в сторону почты на улице Лувра.

Жозеф ходил взад-вперед по сарайчику, радуясь, что ему ловко удалось получить день свободы, и раздумывал, как будет вести расследование. Денизу убили, и убили из-за «Дамы в голубом». Старик-клошар, за которым следил патрон, сыграл какую-то роль в этой трагедии. Жозеф решил отправиться в особняк Счетной палаты и, по примеру героя Жюля Верна, приготовил соответствующее случаю обмундирование: шарф, кепку, твидовый пиджак прямого покроя — подарок Мори и кожаные коричневые ботинки. Лампы Румкорфа[20] у Жозефа не было, пришлось ограничиться свечами и спичками. Он рассовал их по карманам, где уже лежали блокнот и карандаш, написал матери записку, прикрепил к стене у раковины и вышел из дома, воображая себя Лекоком. «Мне нужна борьба, чтобы проявить свою силу, и препятствия, чтобы их преодолевать», — повторял он, вышагивая по опустевшим набережным.

— Вот газета, которую вы просили купить.

Виктор положил номер «Фигаро» на заставленный каталогами стол.

— Прямо из типографии, пахнет свежей краской, — заметил Кэндзи, взглянув на часы.

Он встал и развернул газету, облокотившись на прилавок.

Виктор с любопытством взглянул на друга: в ежедневных выпусках Кэндзи читал исключительно литературную хронику. Загляни он через плечо Мори, удивился бы еще больше.

«Случится катастрофа, если я за двадцать четыре часа не найду помещение под мастерскую», — думал Кэндзи, просматривая колонку объявлений о сдаче внаем. Он опасался, что не сможет долго выносить присутствия Таша в своем доме, хотя отдавал должное ее такту и дружелюбию. Кэндзи отказывался поверить, что эта девушка для Виктора — не мимолетное увлечение. Он совершенно иначе представлял себе идеальную спутницу жизни приемного сына — покорной, сдержанной, заботливой, умеющей создать уют в доме, вести хозяйство и дела в магазине, образованной, но вовсе не творческой натурой. Ни одному из этих критериев Таша не отвечала. Кэндзи старался быть с ней любезен, но боялся, что она посеет раздор между ним и Виктором.

В магазин вошел Анатоль Франс, и Кэндзи оторвался от чтения, чтобы принять знаменитого писателя. Виктора снедало любопытство, и он попытался завладеть газетой, чтобы выяснить, что так заинтересовало Кэндзи, но тот опередил его и спрятал «Фигаро» в ящик стола. Разочарованный Виктор поклонился писателю и ушел к себе.

Войдя в квартиру, он подобрал с пола юбку, шаль и шпильки: Таша разбрасывала свои вещи, как Мальчик-с-пальчик — камешки в лесу. Разобранная постель благоухала росным ладаном, так же пахло в богемной мансарде на улице Нотр-Дам-де-Лоретт, когда он обыскивал ее в поисках «Дамы в голубом».

Совершенно упав духом, Виктор упал на кровать и зарылся лицом в пропитавшиеся запахом Таша простыни.

Вкусный аромат тушеного с овощами мяса щекотал ноздри Жозефа и дразнил его голодный желудок. Мадам Валладье отвечала на вопросы, снимая пену с бульона.

— Вы уверены, что его тут нет? — спросил Жозеф, прижимая кулак к бурчащему животу.

— Абсолютно. И меня это слегка беспокоит. Он устает от походов в Тампль и всегда быстро возвращается.

— Значит, они его не отпустили.

— Не отпустили? Кто не отпустил?

— Полицейские. Он вчера устроил скандал на тряпичном рынке, и жандармы его замели. Не волнуйтесь, долго старика не продержат. Мое почтение, мадам, — Жозеф поклонился и вышел из привратницкой.

«Какой милый юноша, — подумала мадам Валладье, — жаль, что мне не хватило смелости пригласить его поужинать!»