Происшествие в Боэн Биконе

- Смейтесь и насмехайтесь, - выкрикнул кузнец, - смейтесь, священнослужители, даром что вы же по воскресеньям повествуете, как господь сокрушил Сеннехириба.

Он во всяком дому, и призрел мой дом, и поразил осквернителя на пороге его.

- Я сегодня грозил Норману громом небесным, - сдавленно проговорил Уилфрид.

- Ну, этот подследственный не в моем ведении, - усмехнулся инспектор.

- Зато вы в его ведении, - отрезал кузнец, - не забывайте об этом, - и пошел в дом, обратив к собравшимся могучую спину.

Потрясенного Уилфрида заботливо взял под руку патер Браун.

- Уйдемте куда-нибудь с этого страшного места, мистер Боэн, - говорил он. - Покажите мне, пожалуйста, вашу церковь. Я слышал, она чуть ли не самая древняя в Англии. А мы, знаете, - он шутливо подмигнул, интересуемся древне англиканскими церквами.

Шуток Уилфрид не ценил и шутить не умел, но показать церковь согласился охотно:

он рад был поговорить о красотах готики с человеком, понимающим в ней все-таки побольше, чем сектант-кузнец и сапожник-атеист.

- Да-да, - сказал он, - пойдемте, вот здесь.

Он повел патера к высокому боковому крыльцу, но едва тот поставил ногу на первую ступеньку, как кто-то взял его сзади за плечо. Патер Браун обернулся и оказался лицом к лицу с худым смуглым доктором, который глядел темно и подозрительно.

- Вот что, сэр, - резко сказал врач, - вид у вас такой, будто вы тут кое в чем разобрались. Вы что же, позвольте спросить, решили помалкивать про себя?

- Понимаете, доктор, - дружелюбно улыбнулся патер, - есть ведь такое правило: не все знаешь - так и молчи, тем более что в нашем-то деле положено молчать именно, когда знаешь все. Но если вам кажется, что я обидел вас или не только вас своими недомолвками, то я, пожалуй, сделаю вам два очень прозрачных намека.

- Слушаю вас, - мрачно откликнулся врач.

- Во-первых, - сказал патер Браун, - это дело вполне по вашей части. Никакой мистики, сплошная наука. Кузнец не в том ошибся, что преступника настигла кара свыше - это-то да, только уж никаким чудом здесь и не пахнет. Нет, доктор, никакого особого чуда здесь нет, разве что чудо - сам человек, его непостижимое, грешное, дерзновенное сердце. А череп-то раздробило самым естественным образом, по закону природы, ученые его на каждом шагу поминают.

Доктор пристально и хмуро глядел на него.

- Второй намек? - спросил он.

- Второй намек такой, - сказал патер. - Помните: кузнец, он в чудеса-то верит, а сказок дурацких не любит - как, дескать, его молот полетит, раз он без крыльев?

- Да, - сказал доктор. - Это я помню.

- Так вот, - широко улыбнулся патер Браун, - эта дурацкая сказка ближе всего к правде.

И он засеменил по ступенькам вслед за настоятелем.

Уилфрид Боэн нетерпеливо поджидал его, бледный до синевы, словно эта маленькая задержка его доконала; он сразу повел гостя в свою любимую галерею, под самый свод, в сияющую сень витража с ангелом. Маленький патер осматривал все подряд и всем неумолчно, хоть и негромко восхищался. Он обнаружил боковой выход на винтовую лестницу, по которой Уилфрид спешил вниз, к телу брата; патер Браун, однако, с обезьяньей прытью кинулся не вниз, а наверх, и вскоре его голос донесся с верхней наружной площадки.

- Идите сюда, мистер Боэн, - звал он. - Вам хорошо подышать воздухом!

Боэн поднялся и вышел на каменную галерейку, лепившуюся у стены храма. Вокруг их одинокого холма расстилалась бескрайняя равнина, усеянная деревнями и фермами; лиловый лес сгущался к горизонту. Далеко-далеко внизу рисовался четкий квадратик двора кузни, где все еще что-то записывал инспектор и, как прибитая муха, валялся неубранный труп.

- Вроде карты мира, правда? - сказал патер Браун.

- Да, - очень серьезно согласился Боэн и кивнул.

Под ними и вокруг них готические стены рушились в пустоту, словно призывали к самоубийству. В средневековых зданиях есть такая исполинская ярость - на них отовсюду смотришь, как на круп бешено мчащейся лошади. Собор составляли древние, суровые камни, поросшие лишайником и облепленные птичьими гнездами. И все же внизу казалось, что стены фонтаном взмывают к небесам, а отсюда, сверху, - что они водопадом низвергаются в звенящую бездну. Два человека на башне были пленниками неимоверной готической жути: все смещено и сплющено, перспектива сдвинута, большое уменьшено, маленькое увеличено - окаменелый мир наизнанку, повисший в воздухе. Громадные каменные химеры - и мелкий рисунок крохотных ферм и лугов. Изваяния птиц и зверей, словно драконы, парящие или ползущие над полями и селами. Старая соборная церковь надвинулась на солнечную долину, как грозовая туча.

- По-моему, на такой высоте и молиться-то опасно, - сказал патер Браун. - Глядеть надо снизу вверх, а не сверху вниз.

- Вы думаете, здесь так уж опасно? - спросил Уилфрид.

- Я думаю, отсюда опасно падать - упасть ведь может не тело, а душа, ответил маленький патер.

- Я что-то вас не очень понимаю, - пробормотал Уилфрид.