Пройти через невозможное. Исповедь легендарного киллера

Кондратьев и «Миша» ехали с нами добровольно, будучи введенными в заблуждение относительно истинной цели поездки. Поскольку во всеуслышание Михаил произнес: «поедете на дачу, на встречу», я понял, что он сказал им, на даче они должны были присутствовать на встрече с какими-то людьми. Я отвез Кондратьева и «Мишу» на дачу, с ними остался Казюконис, а сам вернулся в Москву. На следующий день, следуя указаниям Махалиным, я приехав в бар, расположенный в подвале офиса на ул. Мосфильмовской. Сам офис находился в здании какого-то института на этаже, окна — во двор. Там меня уже ждал Махалин. Он сказал мне: «Сегодня «Кондрата» надо убирать. Тебе делать ничего не надо, все сделает «Пельмень». Надо лишь сидеть в машине». После этого, вечером того же дня, еще было светло, я на свое автомашине ВАЗ-2108 (была куплена на мое имя, цвет «доллар» в гос. гомере присутствуют цифры «408» либо «804» и зарегистрирована в 20 отделе ГАИ Бабушкинского района), а Махалин на своей (насколько я помню в то время он ездил на «Мерседесе» цвета зеленый металлик, других данных автомашины я не помню) приехали на ул. Селезневскую, где снимал квартиру Пылев О.А. Возможно аренда квартиры и не была на него оформлена, но «базировался» там именно он. Мне это известно, так как ранее я бывал у него в этой квартире раза два. Точный адрес этой квартиры я не знаю, но полагаю, что смогу показать ее визуально. Квартира 3-х комнатная, расположенная на 3 этаже слева по ходу лестничного марша в 3–4 этажном кирпичном доме. В квартиру поднялся Махалин, а я остался в машине. Немногим позже из квартиры вышли Шарапов, «Пельмень», Тутылев «Мясной» и еще один человек, данных которого я не знаю. На моей машине я, «Мясной» и Пельмень» приехали на дачу. «Пельмень» находился в подавленном состоянии, он должен был совершить убийство. Хотя Пылева в этот день я и не видел, но уверен, что в квартире подготавливал «Пельменя» к совершению убийства именно он: во-первых, эта квартира принадлежала Пылеву, а во-вторых, такие решения в основном принимал только он, да и со слов Махалина мне было известно, что рещение о дальнейшей судьбе «Кондрата» и «Пельменя» должен принимать Пылев О.А. На дачу также приехал и Шарапов со своими людьми. Шарапов долго беседовал с Кондратьевым, о чем именно, я не знаю. За это время, следуя указаниям Махалина, я приехал на Аминьевское шоссе в г. Москве, где в то время в квартире своей жены Евгении проживал Махалин С.А., где последний передал мне пистолет ТТ с глушителем, пояснив, что «ствол» я должен передать Тутылеву, что я и сделал, вернувшись на дачу, Тутылев привел пистолет в боевое положение и засунул его за пояс. Ко мне в машину сел «Пельмень», Тутылев спросил у него, подготовил ли он веревку. Получив отрицательный ответ, «Мясной» передал ему отрез веревки, по-моему, обычной, бельевой. Затем из дачного дома Тутылев и Казюконис вывели Кондратьева. Последний находился в подавленном состоянии. Не знаю о чем с ним говорил Шарапов, но «Кондрат» просто дрожал от страха и речи не было, чтобы он мог оказать сопротивление. В машине расселись следующим образом: я — за рулем, на пассажирских сидениях — «Шарлей», Тутылев, Кондратьев, Симонов, Слава Пономарев «Моряк» и (они сидели чуть ли не на коленях друг у друга, «Кондрат» был просто зажат со всех сторон). Причем на переднем пассажирском находился либо «Шарлей», либо Пономарев. Пока разговаривали с Кондратьевым на даче, несколько «шараповских» (двое или трое), среди них Казюконис, в лесу неподалеку выкопали яму. Я не помню, кто показывал дорогу, мы проехали по проселочной дороге около 6 км, то есть сначала по дачному поселку по основной асфальтированной дороге, затем, проехав овражек, ехали по проселочной через поле, далее дорога пошла через лес, как мне показалось, по просеке. Остановились слева по ходу движения около стоявшей там «иномарки», на которой ранее туда приехали «шараповские». Это место я показал в ходе следственного эксперимента, в процесе которого был обнаружен труп Кондратьева. Самих членов бригады Шарапова около машины не было, они находились около ямы в лесу. Кроме меня все вышли из машины и встали перед капотом. В автомобиле в это время были включены лишь габаритные огни: другого освещения в этом месте не было. За происходящим сначала я наблюдал через лобовое стекло машины: сначала Тутылев продемонстрировал Кондратьеву пистолет и пригрозил: «Рыпнешься, убью», затем Симонов неожиданно прыгнул на Кондратьева коленом вперед, сбил его на землю лицом вниз и, сразу же накинув ему на шею веревку, стал душить. Я вышел из машины, когда у Кондратьева уже начались спазмы. Когда тот перестал подавать признаки жизни, Тутылев удостоверился в наступлении смерти, приложив руку к заднему проходу потерпевшего, пояснив, что при удушении мышцы человека расслабляются и как следствие происходит уже посмертное испражнение. После этого Симонов и Яковлев потащили труп в лес за концы веревки, затянутой на шее в виде петли, яма находилась на расстоянии около 20 метров от кромки леса. Все остальные шли следом. Сама яма оказалась неглубокой. Как позже пояснили «шараповские», тяжелый грунт с трудом поддавался лопате. Я обратил внимание, что при выкапывании ямы аккуратно был снят дерн, чтобы после захоронения замаскировать это место. Самого захоронения я не видел, так как почти сразу вернулся к машине. Потом, со слов соучастников (Казюкониса и Тутылева) я узнал, что с трупа сняли одежду: после этого Тутылев, по моему лопатой, отсек у трупа кисти рук, а лицо изуродовал, чтобы затруднить опознание в случае обнаружения трупа. Я не знаю, были ли на трупе часы. Насколько мне известно, со слов Тутылева, он снял с трупа какие-то золотые украшения, которые позже в Москве выбросил в один из водоемов. Документы, находившиеся у Кондратьева и изъятые Тутылевым (какие именно не знаю), последний также выбросил, где именно, не знаю. Отсеченные кисти рук Тутылев во что-то завернул, может в целлофановый пакет. На обратном пути в поле (недалеко от леса), выйдя из машины, Тутылев выбросил этот сверток около свалки промышленных отходов, еще произнес при этом: «Лисички съедят». После этого сразу поехали в Москву, не заезжая на дачу. Хочу уточнить, что после убийства Кондратьева мы с Казюконисом по указанию Махалина еще 3 раза ездили на место захоронения осенью и зимой 1995 года, в январе 1996 года). Проверяя место, мы посыпали его солью и перцем, чтобы собаки не могли обнаружить труп. Осенью я обратил внимание на бугорок, возвышающийся на этом месте. Казюконис пояснил, что это колено трупа, хотя я в этом не был уверен.