Пройти чистилище

Блант, кивнув в знак согласия, пошел первым. Хэшлем, весело семеня ногами, заспешил вслед за ним. У выхода Блант сдал свой пропуск и вышел к встречающим авиарейсы родным и близким прибывших. Хэшлем, шедший за ним, вдруг спросил.

— Какая погода в Вашингтоне? Нам сообщили, что сегодня было довольно холодно.

— Утром да. Но сейчас погода уже несколько прояснилась, — угрюмо сообщил Блант. Похоже, прибывший такой же профессионал, как и его неудачливые коллеги из ФБР. «Почему все контрразведчики такие самоуверенные идиоты», — подумал он. Как и все профессиональные разведчики, он не любил своих как бы антиколлег, занимавшихся розысками чужих шпионов. Разведчики считали контрразведчиков тупыми, лишенными выдумки, зашоренными идиотами. В свою очередь, почти каждый контрразведчик считал разведчиков спесивыми индюками, вечно представлявшими себя Джеймсами Бондами, на деле поставлявшими лишь информацию, почерпнутую из газет. Истина, как обычно, бывала посередине.

— Прекрасно, — обрадовался Хэшлем, — в таком случае сразу везите меня в ваш офис.

— Вы не поедете в отель? — изумился Блант.

— Зачем? — похоже, не понял Хэшлем, — я прилетел работать и, кроме того, заранее предупредил мистера Шервуда, чтобы он был к шести часам вечера в вашем офисе. Он любезно пообещал мне взять с собой представителя аналитического отдела. Его фамилия, кажется, Эшби.

— Вы успели поговорить с Шервудом? — изумился Блант.

— Конечно — спокойно отозвался Хэшлем, — мы знакомы уже пятнадцать лет. Вместе были в Пакистане и во Вьетнаме. Я ведь раньше координировал действия нашей разведки в Пакистане и помню, как вы прибыли в Иран для прохождения службы. Тогда еще шахский Иран. Вы ведь работали как раз на стыке Ирана с Пакистаном. Я с тех пор помнил вашу фамилию.

— Так вы тот самый Хэшлем, который планировал операцию по поддержке американских сил специального назначения во время освобождения их заложников в Тегеране? — вспомнил Блант, — «Как же я это мог забыть», — подумал он с досадой. Хэшлем тогда предложил английскую поддержку по освобождению заложников, захваченных иранскими сторонниками аятоллы Хомейни. Но операция сорвалась. Однако, имя Энтони Хэшлема прогремело на весь мир. И вот этот профессионал теперь прилетел к нему в Вашингтон. Блант почувствовал, как у него горят щеки, словно у провинившегося ученика. Хэшлем был Мастером, профессионалом своего дела и это как-то успокаивало самого Бланта.

Они сели в «хонду» Бланта и тот, мягко тронувшись, выехал со стоянки. В дороге Хэшлем молчал. Блант включил негромкую музыку и не решался задавать никаких вопросов. Через сорок пять минут они были на месте. И лишь когда вошли в кабинет Бланта, Хэшлем, наконец, отложил свою сумку и начал расспросы. Он был действительно профессионалом и хорошо знал, что многие разговоры нельзя нести даже в автомобиле. Даже находясь в такой союзной стране, как Америка. И только в оборудованном специальными скэллерами кабинете резидента МИ-6 в Америке Питера Бланта он начал говорить.

— Как я понял, американцы вышли на очень крупного агента русской разведки, работающего здесь в Америке. Верно?

— Не совсем на него. Вы будете пить кофе? — спросил Блант и, когда Хэшлем кивнул, попросил по селектору своего секретаря, — Сюзи, принесите нам, пожалуйста, два кофе. — Они сумели его вычислить, в том числе и благодаря нашей информации. Но конкретно выйти на него, сузив круг поисков, они пока не смогли. Вместо этого по цепочке вышли от местного резидента КГБ в Нью-Йорке Матвеева на представителя Швеции мистера Сюндома, который, по мнению ФБР, и являлся главным связующим звеном между связным этого агента, которого они почему-то назвали «Вакхом» и Матвеевым. Но в решающий момент, когда связной «Вакха» вышел на Сюндома сотрудники ФБР оказались не на высоте и потеряли его, не сумев проконтролировать все перемещения связного. Тот сумел оторваться от наблюдения и уйти от агентов ФБР.

— Это все? — спросил Хэшлем. — Практически, да. Они давно подозревали о существовании «Вакха», но теперь смогли точно установить, что такой агент действительно существует. И, судя по всему, это крупный советский разведчик-нелегал. Во всяком случае, именно к такому выводу пришли аналитические службы ЦРУ и ФБР.

Сюзи внесла кофе и, улыбнувшись, вышла из кабинета.

— Спасибо, — взял свою чашку Хэшлем, — и чем они объясняют присутствие в столь важном деле такого ненужного звена, как Сюндом?

— ФБР выдвинуло три гипотезы и в конце отказалось от всех трех. По первой версии связной знает только Сюндома, по второй агенту просто не доверяет советская разведка, предпочитая общаться через нейтральной лицо. И, наконец, третья версия заключается в том, что агент «Вакх» не знает, на какую именно разведку он работает. Впрочем, это самая слабая версия, они довольно быстро отказались от нее.

Хэшлем молча пил кофе, внимательно слушая Бланта.