Пройти лабиринт

— Дальше идти смысла нет, — почти прокричал в ухо Херон. — За этой грядой начинается зона сверхнизких температур. Сначала начнутся небольшие вкрапления азотного льда, а дальше — больше. Уже здесь без маски дышать невозможно, а там вообще уже иной состав атмосферы.

Михаил задрал голову, пытаясь увидеть в мутном мареве темного неба вершину скалы. Они почти отвесно подымалась вверх.

Снежный вихрь яростно набросился на двух путников, чуть не сбивая с ног.

— Вон там тебя нашли, — Херон указал в сторону огромного черного валуна. — Удивительно, что ты еще дышал.

Михаил наклонился под порывами ветра и медленно поплелся по ледяному насту в сторону, указанную Хероном.

Они уже вторые сутки добирались до этого места. Температура воздуха, скорее всего, была в районе пятидесяти градусов. Ураган, бушующий где-то в ста километрах южнее, уходил дальше. Херон обмолвился, что он бушует уже несколько сотен лет, курсируя между трех зон: Большой снежной пустыней, кратером Бурь и Кривым хребтом.

— Сотни лет? — Михаил удивленно поднял брови.

— Ага. Мы называем его «Голубым демоном».

Херон отчего рассмеялся. Двигался он довольно-таки легко и быстро среди нагромождений ледяных торосов, а Михаил постоянно отставал…

Черный валун, под которым Лорхен нашла Михаила, оказался похожим на кристалл кремния.

Михаил удивленно обернулся к Харону и тот, словно прочитав мысли, согласно кивнул:

— Ты прав — здесь господствуют кремнеорганические формы жизни. Кстати, можешь познакомиться: это часть панциря взрослой личинки, скорее всего ату-…

Дальше Михаил ничего услышать не смог. Что-то темное и очень твердое стукнуло ему прямо по макушке. Свет померк, а вместе с ним померкло и сознание.

Очнулся Михаил от того, что что-то холодное и мокрое капало ему на лицо. С трудом разлепив веки, он увидел наклоненную над ним льдину. Вода капала с неё.

С трудом перевернувшись, Михаил огляделся: Херона нигде не было. На том месте, где тот стоял, была огромная лужа воды. Рядом лежал здоровенный кусок, отколовшийся от того куска кремния, который Херон назвал панцирем. Один из краев этого куска слегка дымился.

Михаил с трудом поднялся, стараясь заглушить накатившую тошноту. Судя по всему, этот кусок кристалла то ли взорвался, то ли еще что, но, в общем, отлетел от панциря и стукнул его по голове. Не будь на ней меховой шапки, красовались бы сейчас на макушке его мозги.