Пройти лабиринт

— Не люблю играть вслепую. И не хочу быть пешкой…

— Все мы чьи-то пешки, — оборвала Лорхен. На удивление это прозвучало очень искренне. — Игорь, у тебя сейчас реальный шанс сдвинуться с «мертвой точки».

— Почему я должен просто так довериться незнакомому человеку.

— Ладно, скажу проще: ты мне нужен только по одной причине — благодаря своим дедуктивным способностям. Я же тебе нужна только как… как…

Лорхен сощурилась, подбирая выражения.

— Допустим, у меня есть клубок ниток, который указывает путь. Считай, что я действительно Баба Яга, а ты Иван-Царевич. Только одна разница: не ты пришел ко мне, а я к тебе.

— Каков твой резон?

— Я сказать не могу. Как там у вас — «государственная тайна», — улыбнулась своей шутке Лорхен.

Игорь никак не отреагировал.

— И что будет, если мы найдем Михаила? Как будем его делить? — спросил он.

— Когда найдем, тогда и решим. Возможно, будем кидать жребий, — она снова улыбнулась. — Ну как? Согласен?

Теперь улыбнулся Игорь:

— Нет! Здесь что-то не так. А раз я считаю, что «дело пахнет керосином», то за него не берусь.

Лорхен нахмурилась. Лицо ее вдруг резко стало каким-то отталкивающим, неприятным. Глаза еще больше потемнели.

— А что тебя убедит? — глухо спросила она.

— Раскрой карты, тогда я подумаю.

— Если я их раскрою, то ты точно откажешься, — в тон ответила Лорхен. — Смотри, Иван-Царевич, придешь к моей избушке сам, тогда не жди помощи.

И она встала из-за стола.

Игорь проводил ее взглядом до дверей. И когда она за ними скрылась, тут же бросился следом, в надежде проследить. Но на улице ее уже не было…

44.

— Зря отказался, — шеф сильно нахмурился. — Мы уже который год топчемся на месте, как куры на насесте, — проговорил он в рифму. — А тут хоть какой-никакой шанс! Ты по базе ее «пробивал»?

— Пробивал, — глухо проговорил Игорь. — Нет ее там?

Своими впечатлениями и мыслями он делиться не стал.

— Попробуй еще раз войти в контакт. Тебя подстрахуют.

— Где я ее буду искать?

— Это уже не моя головная боль! — рявкнул шеф.

«И какого я хрена ему все рассказал? — Игоря от досады аж колотило. — Идиота кусок! Думал, тебе орден дадут!»

Он, молча, встал:

— Разрешите идти!

— Свободен.

Игорь вышел полутемный коридор, потирая переносицу. Начинала болеть голова.

Он вошел в свой кабинет и присел.

— Вот послушай, — с какой-то радостью в голосе проговорил ему Глеб, — послушай, что пишут. Называется: «синдром цирковой лошади».

И он стал читать: «Синдром «цирковой лошади» возникает, когда, как говорится, на вас все ездят да еще и пришпоривают… человек пашет как заведенный, а все лавры достаются коллегам… Так, дальше, дальше… Ага. Основные симптомы: если нормальная усталость накапливается ближе к вечеру, то при синдроме «цирковой лошади» она постоянная, повышаются раздражительность, недовольство окружающими, возникают трудности в общении (человек уверен, что его все используют, пытаются чего-то добиться за его счет)».

— Слышал? — весело спросил он.

— Слышал, — Игорь махнул рукой.

— Чего ты? — Глеб откинулся на кресле. — Опять шеф сношал?

— Опять.

— Так ты плюнь! А еще лучше, — продолжил Глеб, подымаясь с места, — съезди в воскресенье на рыбалку. Говорю тебе: лучшего релакса не найти!

Игорь снова потер переносицу.

— Рыбалку? — тихо переспросил он.

«Развлекаться надумал?» — проснулось второе «я», обливаясь с ног до головы ядовитой желчью «праведности».

От мысли, что они мертвы, и лежат в своих холодных могилах, поедаемые червями и прочей мерзостью, а он живой и здоровый. Поливает, как ни в чем не бывало, цветы на подоконнике. Развлекается, на рыбалку ездит… От этой мысли стало так плохо, что Игорь чуть не взвыл.

«На рыбалку он собрался, с-сука!» — второе «я» плюнуло прямо в «лицо», шепча под нос проклятья.

«Да пошел ты! — Игорь сжал челюсти. — Надо — поеду. Не твое собачье дело!»

— Так как? — спросил Глеб…

Жена все же уговорила. Игорь сам не знал, чего так долго сопротивлялся. Ну, сходят в театр, что он от этого сыпью, что ли, покроется?

Шли чеховские «Три сестры». Нудно было до немоготы. Игорь с трудом заставил себя сосредоточиться.

«Вот сейчас интересный момент, — прошептал ему сосед слева. — Прошу обратить внимание».

Игорь удивился такой заботливости. Он покосился на говорившего и удивился еще больше: бомж бомжом. Особенно бросилась в глаза вязаная шапочка и песне с мутноватыми стеклами.

Человек этот слушал пьесу разинув рот, подавляя в уголках глаз скупую слезу.