Произнеси её имя (ЛП)

— Сейчас, учитывая, что вся твоя дальнейшая судьба в Пайпер Холле зависит от этого, я предлагаю тебе объясниться. Понимаешь ли ты, что делаешь?

— Вы лгали. — Бобби стояла, пытаясь сохранить спокойствие. Кричащую и орущую ее не воспримут всерьез. — Вы прекрасно знали, что в Пайпер Холле пропадали девушки, и вы ничего не сделали, чтобы остановить это, и теперь Ная и Сэди исчезли, и я буду следующей.

— Ты сама не понимаешь, о чем говоришь.

— Нет, понимаю, так же, как и вы. Это из-за Мэри Уортингтон.

— Такой девушки не существовало.

— У меня есть доказательства! — Бобби повысила голос и указала на груду файлов у своих ног. — Здесь есть документы, доказывающие это — хотя вижу, что школа проделала очень хорошую работу, чтобы сохранить все в тайне.

Доктор Прайс уперлась руками в бедра и улыбнулась.

— Роберта, должна отдать тебе должное — ты не сдаешься. Креативная, предприимчивая, настойчивая. Идеальная леди Пайпер.

Бобби решительно сомкнула челюсть.

— Мэри Уортингтон умерла на том самом месте, где вы стоите.

В тусклом свете лампы взгляд доктора Прайс направился на стену ее кабинета.

— Боже мой, что ты сделала с моим зеркалом?

— Послушайте меня! — прокричала Бобби. — Кентон Миллар обрюхатил ее, а затем убил прямо здесь! Правда, — признала она, — это был несчастный случай, но произошел он по его вине.

В комнате повеяло холодом. Доктор Прайс двинулась вперед, и Бобби ничего не оставалось, как отступить в угол.

— Что ты только что сказала?

Бобби сжалась под интенсивностью ее взгляда.

— Я… я сказала, что старый директор, мистер Миллар, у него был роман с Мэри — не тогда, когда он был директором, а до этого, в 1954 году. — Она отступила к пальмам в кадках возле стены. Больше двигаться было некуда, но Прайс продолжала наступать на нее, загоняя в угол.

— Как ты смеешь? — выдохнула Прайс. — Кентон Миллар был одним из самых замечательных и великодушных директоров, когда-либо бывших в этой школе.

— Клянусь жизнью, это правда. Когда Мэри сообщила ему, что беременна, они поругались, и она умерла. Он… он, должно быть, спрятал тело.

Прайс прижала ее к стене, обеими руками схватив за плечи. Бобби испугалась, она боялась ее гораздо сильнее, чем когда-либо Мэри — в этой крепкой хватке не было ничего призрачного. Ноздри женщины раздувались.

— Думаю, я бы знала, если бы мой отец кого-нибудь убил, как ты считаешь?

Чувство «внезапного падения» в животе Бобби становилось уже нормой.

— Чт — что?

— Мое девичье имя Эллен Миллар. Ты действительно пытаешься сказать мне, что мой отец кого-то убил? Я хочу, чтобы ты очень-очень хорошо подумала, прежде чем ответить…

Губы Бобби открывались и закрывались, как у рыбы, выброшенной на берег. Прайс трясло от ярости — костяшки ее пальцев побелели, на лбу вздулись вены. Кентон Миллар убил, чтобы оставить свою тайну сокрытой, и Бобби не смогла удержаться, чтобы не подумать, на что способна его дочь, чтобы сохранить все как есть.

Глава 27 Побег Бобби

— Как? Как вы можете быть дочерью Миллара? — Бобби не могла поверить в услышанное.

Прайс нахмурилась.

— В этом нет никакого секрета. Я не афиширую этот факт, я хочу построить здесь свое собственное наследие, а не просто идти по следам своего отца. Тем не менее, он был великим человеком и превосходным учителем, и то, что ты только что сказала — клевета! — Ее губы искривились, гнев в глазах вспыхнул с новой силой.

Но Бобби сделала и увидела уже слишком много, чтобы отступить сейчас.

— Мне жаль, доктор Прайс, но это правда. Зачем мне это выдумывать? — Ее голос задрожал, но не сломался. — Вы видели, сколько исчезло девушек. Вам не кажется это странным? Это не может быть просто совпадением. Все происходит из-за того, что ваш отец сделал с Мэри. Знаю, звучит безумно, но она словно не может успокоиться, потому что ее тела так никогда и не нашли.

Взгляд доктора Прайс упал на пол, глаза подергивались, словно она пыталась решить уравнение высшей математики.

— Пожалуйста, отпустите меня, — тихо проговорила Бобби. — Вы делаете мне больно.

Прайс отпустила ее, уронив руки, словно они были сделаны из спагетти. Плечи сгорбились, она упала во вращающееся офисное кресло, в котором откатилась прочь от осколков стекла и зияющей позолоченной рамы.

— О, боже. Это то, что …? Все это время… — Казалось, она разговаривала сама с собой. Ее голова упала в ее руки.

Бобби попятилась на безопасное расстояние.

— Что?

— Я не верю.

— Доктор Прайс, пожалуйста. Она придет за мной…

Прайс сдулась, словно воздушный шарик.

— Как раз перед тем, как отец умер, он очень сильно болел. На смертном одре он нес полнейший бред, но снова и снова повторял одно и то же. — Она замолчала, покачивая головой.

— Что? — побуждала Бобби.

— Он все время просил об отпущении грехов. Продолжал спрашивать священника, говоря, что ему нужно исповедаться перед тем, как умрет. — Прайс подавила смешок. — Мы даже не были католиками! Я думала, он бредил… но… теперь…

— Мэри была беременна. Он был ответственным за ее смерть, — закончила Бобби.

Прайс посмотрела ей прямо в глаза.