Перед бассейном в зоопарке Медвежьи мокрые следы. С тяжелым плеском в полдень жаркий Медведь выходит из воды. Еще в костях он очень тонок, Еще и ростом невелик. Он не медведь, а медвежонок, Но белоснежен, как старик. Легко узнать по белой шкуре Бродягу ледяных полей. Слыхал он посвист зимней бури На дальней родине своей. Встречался с вьюгой и поземкой, Ночуя с матерью на льду. Теперь его прозвали Фомкой И жить заставили в саду. Он здесь ночует не на льдине, А на асфальтовой горе. Его тревожит крик павлиний, Рычанье тигра на заре. Он ищет днем прохладной тени И, не найдя ее нигде, Томясь от скуки и от лени, Беззвучно шлепает к воде. Рычит на сторожа негромко... Но не рычи, - придет зима, Вернутся вьюга и поземка И будешь ты уже не Фомка, А матерый медведь Фома! ПРО ГИППОПОТАМА Уговорились я и мама Дождаться выходного дня И посмотреть ги-ги-топама... Нет, ги-попо-тото-попама... Нет, ги-гото-попо-потама... Пусть мама скажет за меня! Вошли в открытые ворота И побежали мы вдвоем Взглянуть на ги... на бегемота! Мы чаще так его зовем. Он сам имен своих не знает: Как ни зовите, - все равно Он из воды не вылезает, Лежит, как мокрое бревно. Нам не везло сегодня с мамой. Его мы ждали целый час. А он со дна глубокой ямы Не замечал, должно быть, нас. Лежал он гладкий, толстокожий, В песок уткнувшись головой, На кожу ветчины похожий В огромной миске суповой. По целым дням из водоема Он не выходит, - там свежей. - Есть у него часы приема? Спросили мы у сторожей. - Да, есть часы приема пищи. Его мы кормим по часам. И вдруг, блестя, как голенище, Поднялся сам Гиппопотам. Должно быть, у него промокли Мозги от постоянных ванн, Глаза посажены в бинокли, А рот раскрыт, как чемодан. Он оглядел стоявших рядом Гостей непрошеных своих, К решетке повернулся задом, Слегка нагнулся - и бултых! Я думаю, гиппопотама Зовут так трудно для того, Чтоб сторож из глубокой ямы Пореже вызывал его!..