Производные счастья

Напившись таблеток и чая с малиной, Нара сочла за лучшее завалиться спать укутавшись в пуховое одеяло.

* * *

В то время, когда Нара сладко спала в своей постели, Маша сидела в очереди в лабораторию, а Северинцев делал очередную операцию, кардиоцентр жил своей обычной жизнью, по-прежнему варясь в соку слухов, сплетен и перемывании косточек сотрудникам.

— Новость слыхала? — две медсестры шли по переходу, в сторону буфета, — Северинцев сегодня Светлову с плана снял. А вместо неё знаешь кого поставил? Настю Прохорову! Ага. То-то она недавно хвасталась, что профессор ей комплимент отвесил. Настька себе такую стрижку клёвую сделала! А он заметил, представь! Вот она и решила, что он к ней клинья подбивает…Здравствуйте! — хором поздоровались девушки с идущим им навстречу анестезиологом.

— Добрый день.

Сёстры и врач разошлись в разные стороны и увлечённые болтовнёй девушки не заметили брошенный в их сторону взгляд.

— Вер, что у тебя за привычка орать на весь коридор! Можешь говорить тише? И вообще, — шёпотом возразила её подружка, — у тебя неточные сведения. Нарка просто заболела и Семёныч её домой отправил. Так что брешет твоя Настька, её всего лишь на замену поставили. Нужна она Северинцеву как рыбе зонтик! И вообще, Наташка Волкова мне по секрету сказала — у него принцип, он баб на работе не клеит.

— Крылова Мария Алексеевна?

— Да, это я.

— Ага. Вот Ваши анализы. Проверяйте. Общий, биохимия, группа крови. На ВИЧ и Маркеры гепатита будут только послезавтра. Кстати, у вас очень редкая группа!

— Даже здесь не повезло, — проворчала Маша.

— Почему же? Наоборот это говорит о вашей особенности. Жаль, что Вы ещё несовершеннолетняя. Могли бы зарегистрироваться в нашем банке крови. У нас почти все сотрудники доноры.

— Я тоже хочу быть донором. Мне в апреле исполнится восемнадцать.

— Тогда и приходите. Кровь такой группы у нас на вес золота.

— Угу. Спасибо.

— Не за что. Вы с этими анализами уже можете начинать проходить медосмотр. ВИЧ с маркерами всё равно только терапевт требует, когда заключение даёт. Так что не теряйте времени.

— Хорошо. До свидания.

Маша вышла из кабинета, уткнувшись в анализы и нос к носу столкнулась с Владимиром Волковым.

Владимир Петрович последний раз был у Крыловых на похоронах Лёхиного отца. Поначалу, он довольно часто навещал родителей друга, но потом у него появилась семья, работа в центре отнимала много времени, да и видеть как Прасковья Егоровна обращается с внучкой ему было тяжело. Однажды, он даже спросил у неё:

— Тётя Паша, почему вы не любите Машу? Она хорошая девочка, старательная, добрая, а вы ругаете её постоянно.

— Ох, Володюшка, — тяжко вздохнула Лёхина мать, — сама не знаю. Иногда так стыдно перед ним становится, что не люблю Машку. Схожу на кладбище, упаду на могилку и прощения у него прошу. А всё равно не лежит у меня к ней душа, хоть убей! Чует сердце материнское — обманула его стервоза Ирка! Не наша это кровинушка. Да если б она была Алёшкина, разве б я этого не поняла? Хоть какая-то знакомая чёрточка сыночка моего да проскочила бы. Ан нет.

— Так можно тесты сделать. Это сейчас нетрудно да и ваша душа успокоится.

— Нет, Володя, — Прасковья Егоровна махнула рукой, — не надо. Боюсь я правды то. Да и сор из избы выносить не люблю.

— Воля ваша.

Это был их единственный разговор. Больше они эту тему не затрагивали. А потом и вообще закрутился, и не навещал Крыловых уже года два.

— Маша? Господи! Я тебя еле узнал. Ты посмотри как выросла! А на мать похожа! Прямо одно лицо.

— Ой, дядя Вова! Здравствуйте. Давно не виделись.

— Да уж. Что ты здесь делаешь?

— Комиссию прохожу. Я в институт провалилась, теперь у вас в центре работать буду. Меня подруга в детскую реанимацию санитаркой устроила.

— Это хорошо. Пригодится в будущем.

— Ага. Дядь Вова, мне лаборантка сказала, что у меня кровь редкая, — Маша протянула ему бумагу, — это правда?

Волков взглянул на бланк, потом на Машу, потом снова на бланк:

— Д-да, Машенька, у тебя и правда очень редкая группа! Особенно, если учитывать резус, — заикаясь от изумления пробормотал он подумав про себя: «Ни хера себе! Вот это финт ушами!»

Глава 6

Обстановка в операционной была накалена до предела. Северинцев и без того пребывал в худшем из своих настроений, так ещё вместо заболевшей Нары поставили Настю Прохорову — самую никудышную из операционных сестёр. Которой он не доверил бы даже собаку. Но начальство считало иначе — видимо девица весьма преуспела в других искусствах, раз её до сих пор не уволили. Настя путалась в инструментах, будто видела их впервые в жизни, и вместо того, чтобы слушать что говорит Антон, строила глазки Северинцеву. В результате взбешённый Александр, швырнув в лоток поданный вместо иглодержателя «Кохер», высказал всё что думает, пригрозив поставить вопрос о её профпригодности перед заведующим отделения. Слава Богу, операция уже подходила к концу, потому что вместо того, чтобы собраться и начать работать, Настя зашмыгала носом.

— Тоша, закрывайтесь сами, — чтобы не сорваться на откровенный мат, Северинцев покинул оперзал.