Производственный секрет

«Что стоило мне тогда сказать в трубку, где я припрятал этот чертов диск! — с тоской подумал он. — Сейчас был бы, по крайней мере, избавлен от счастья лицезреть эту группировку».

По правде говоря, лицезреть он все еще никого не мог — глаза ему не развязывали. Бекас слышал, как хлопнули дверцы и отъехала машина. Потом его повели куда-то. Под ногами он ощущал асфальт. Похоже, это был какой-то большой двор. По-прежнему были слышны голоса, негромкая странная музыка, скрип дверей. Но никаких машин. И деревья не шумели. «Будто тюремный двор, — с тревогой подумал Бекас. — Или больничный. Каменный мешок. Акустическое ощущение именно такое».

Потом ощущение сменилось. Его втолкнули в узкий коридор, где пахло мышами, какими-то прогорклыми специями и вареной лапшой. Бекасу неожиданно захотелось есть. Рот наполнился слюной, в животе заныло. Но заговорил он не об этом.

— Может, снимете наконец повязку? — грубо спросил он. — Надоели эти парижские тайны!

По шагам он сообразил, что с ним остались двое. Для него, впрочем, вполне достаточно. Сейчас с Бекасом мог бы справиться и ребенок, а эти двое совсем недавно не моргнув глазом расстреляли не менее опасных головорезов. Грубить не стоило, но Бекас и заискивать уже устал.

— Ладно, можно снять, наверное, — сказал, подумав, один из сопровождающих. — Чего уж он тут увидит?

— Если и увидит, я ему быстро шары вправлю, — хмыкнул второй.

Грубая рука сорвала с Бекаса повязку. Тусклый свет грязного коридора показался ему ярким, точно прямо в лицо ему ударил луч прожектора. Бекас заморгал, закрылся рукой.

— Где мы? — спросил он, но не получил ответа.

Его втолкнули в боковой коридор. Это оказался выход на лестницу. Стали подниматься. На одной из площадок сидели на корточках несколько очень худых людей с восточной внешностью. Они курили и негромко о чем-то разговаривали. Увидев Бекаса и его спутников, курильщики примолкли и проводили их внимательными взглядами. На следующем этаже опять запахло едой.

— Жрать охота! — буркнул Бекас, и снова ему никто не ответил.

Наконец, пройдя мимо сваленных в кучу колченогих стульев и скамеек, они остановились перед обшарпанной дверью, на которой висел накладной замок. Один из провожатых отпер его, распахнул дверь и жестом пригласил Бекаса заходить.

В комнате пахло пылью, грязными носками и застоявшимся табачным дымом.

— Пожрать сегодня не получится, — вдруг объявил один из сопровождающих. — Привыкай обходиться без пищи!

Он хохотнул. Его товарищ, запирая изнутри дверь на защелку, возразил:

— Вообще сбегать можно — тут круглосуточный магазин рядом. Каких-нибудь консервов купить, колбасы… Я тоже проголодался.

— Ладно, потерпишь! — сказал первый.

Бекас уже успел рассмотреть обоих. Парни были здоровенные, косая сажень в плечах. Одеты прилично, даже весьма. Тот, что призывал Бекаса обходиться без пищи, был похож на военного, вышедшего недавно в отставку. У него были слегка волнистые русые волосы и равнодушные серые глаза. Второй казался поживее, попроще и помоложе.

— Как вас звать-то, ребята? — спросил Бекас приятельским тоном.

Он подумал, что ему стоит войти в контакт со своими сторожами, завести с ними приятельские отношения. Конфронтация сейчас не поможет.

Сероглазый хмыкнул.

— Меня можешь Василием Ивановичем называть, — сказал он. — А этого — Петькой. Какая разница? Ты лучше скажи, откуда у тебя такое дурацкое имя — Бекас?

— Не имя это, а фамилия, — терпеливо ответил Бекас. — От родителей. И не более она дурацкая, чем назваться Василием Ивановичем. А тем более Петькой.

Василий Иванович, прищурившись, смотрел на него. Бекасу стало неуютно. Он огляделся по сторонам. Пустая комната. Одна кровать, на которую брошен грязный полосатый матрас. Рядом — смежная комната, которая тоже кажется пустой. Сбоку выкрашенная синей краской дверь на проволочном крючке — то ли встроенный шкаф, то ли санузел. Лампочки под потолком тусклые, без каких бы то ни было признаков абажура. Одним словом, тупик.

— Это общежитие, что ли? — спросил Бекас, стараясь говорить так, чтобы его вопрос звучал самым обычным тоном.

— Ага, житие! — саркастически ответил Василий Иванович и добавил, подражая киногерою: — Житие мое! Ха-ха! Много разговариваешь, Бекас! И все не по делу.

Бекас понял, что ответов он здесь не получит, и решил сменить тему.

— Ладно, хотите по делу, давайте по делу, — сказал он. — Может быть, в самом деле перекусим сейчас — и на боковую? Утро вечера мудренее, как говорится.

— Как ты ловко все решил! — покрутил головой Василий Иванович. — Мне понравилось. Только у нас, извини, немного другие планы. Прежде чем кушать, нужно поработать. А наша с тобой работа какая? Правильно! Нужно выбить из тебя место, где ты для нас информацию спрятал. Все понял?

— Постойте, ребята! — с деланым недоумением воскликнул Бекас. — Зачем так мрачно? Выбить… У нас же простой и ясный договор. Информацию я вам продаю. Вы платите деньги — я передаю вам товар, и никаких проблем.