Прокачаться до сотки 3 (СИ)

Нет. Этот бред выдал не я. Это Мальвина так оправдывалась, когда я, после того, как в ушах звенеть перестало, принялся искать крайних.

Это ещё хорошо, что она у нас в операции «стриптиз» не задействована. Иначе боюсь представить, чем бы всё закончилось. Ультразвук плюс сиськи. Это ж комбо. И если кто-то сейчас считает, что я преувеличиваю, то я вам скажу так: «Вы видели сиськи Мальвины? Нет? А я видел. Там и у здорового человека сердце сбоить начинает».

Так о чём это я? А да. Точно. Пока я в полу коматозном состоянии стучал себя по башке, в надежде включить мозг, гостям навешали люлей.

Ну вы же не думаете, что тот же Лаки мог пропустить такой праздник? Или Листик? Или вы считаете, что Хан с серьёзным видом наблюдал сверху? Вот Витя Тихоня вроде серьёзный человек, а Пьеро так вообще почти интеллигент. И что? Кого это остановило?

И вот когда я более менее проморгался, то обалдел от увиденного:

— Степаныч, старый ты хрыч, а ну прекратил мародёрку!

— Я? — прапор удивлено оглядывается и прячет за спиной какой-то мешок. — Мажор, ты что? Когда это старший прапорщик Иванов мародёрничал? Так, пара трофеев. Не для себя же, — бьёт себя в грудь кулаком, в котором зажат мешок. — Бедствуем! У меня вон народ голый ходит.

— Где? — от удивления аж рот открываю. — Ты что несёшь?

— Ну так вот же! — тычет пальцев в сторону побоища.

Мать моя — майор госбезопасности и отец полковник. Среди поверженных тел и бродящих там и тут лошадок, разгуливают четыре почти голые девицы.

Почти, это потому что они в бикини. У Фаси и Таси уже были. А для Фри и Леки девчонки по-быстрому сварганили из того что было.

Да-да. Пума всё-таки убедили меня, что нельзя совсем голышом встречать гостей. Ну как убедила. Отвела в сторонку и пояснила, что в бикини оно симпатичней. А я что? С умным видом посмотрел на близняшек и пару нек без бикини и в нём…

Мужики! Я открыл бабский заговор! На самом деле лифчики не для того чтоб прятать от нас сиськи, а чтоб выгодно их показывать! Да-да! Хотя у рыжей Леки с её трёшкой можно и без. Там всё серьёзно, ни малейшего провисания. Хотя и у остальных девчонок всё норм. Очень даже. Но всё равно. Это заговор, мужики!

Ай, тьфу. Вот куда меня опять понесло? Надо как-то разруливать ситуацию.

— Степаныч, вообще-то, если ты не в курсе, это союзники. Они типа за нас.

— Да-а-а? — прапор удивлённо обводит взглядом побоище, вытаскивает из своего мега-кармашка бутылку с вином, лихим ударом в дно выбивает пробку и, запрокинув голову, заливает в себя половину содержимого, и, крякнув, выдаёт: — Нехорошо получилось. Будешь? — протягивает мне вино.

— Нет уж, — качаю головой. И начинаю раздавать команды: — Проверить пострадавших. Всех связать, на всякий случай, и затащить внутрь.

— А с трупами что делать? — деловито интересуется Балагур.

— Какие нахрен трупы?! — аж подскакиваю на месте. — Вы что обалдели? Да я вас всех разжалую! В строителей! Будете у меня сортиры строить!

— Да это не мы, — Балагур отступает назад, — это неки. Успели троих порвать. Дурные девки, как есть дурные. И двоих Пух пожевал. Но не насмерть. Так… Две руки и одна нога тю-тю. Отгрыз.

— Рраф?! — тут же нарисовался Пух и недобро так уставился на Вована.

— Но Пух не виноват, у него же кулаков нету. Вот и покусал. И вообще молодец. Если бы не он, неки бы и четвёртого кокнули.

— Рраф, — махнув хвостом, пушистый обормот сваливает куда-то.

— Степаныч, ты куда собрался? — злобно пялюсь на прапора, который услышав про трупы попытался свалить. — Три свитка воскрешения быстро. И не буди во мне зверя.

— Зайчика? — невинно хлопает глазками этот прохиндей.

— Рогожина!

В общем, кого надо воскресили, кого требовалось подлечили. Что мы звери какие, что ли?

— Да побойтесь бога! — Тейл возмущённо бросает лист бумаги, исписанный мелким почерком, на стол. — Это же грабёж среди бела дня! Мало того что напали, так ещё и ограбить пытаетесь!

С умным видом переставляю ярко горящую свечу чуть в сторону. Эх, как же не хватает нормального электрического освещения. Да и вообще, как они раньше этот кабак, в котором мы сидим, не сожгли? Пьяный народец же не особо аккуратен. Может, стоило на улице остаться? Хотя с другой стороны, плохая идея. При своих людях жрец может встать в позу. Чтоб не терять авторитет.

А так позвали только Тейла и начальника его охраны — Альгорна. Правда, с него пришлось сперва кирасу срезать. Он опять буянить начал, бандитом меня назвал. Снова. Ну Балагур ему и втащил кулаком куда-то в район печени. Помял железку понятное дело. А этот бедолага задыхаться начал. Пришлось срочно резать ремни. Зато обзываться перестал сразу.

Всё по заветам Джинна. Один воспитательный удар в печень, заменяет три часа воспитательных бесед. А может и больше. По себе знаю, мозги прочищает на раз.

Ну и собственно Степаныч быстренько выставил счёт за лечение. Я аж офигел увидев расценки. В элитных клиниках столько не просят. Но прапор был неумолим:

— Ни чё не знаю, мы за два свитка по чёрному брюлику отдавали. А мы именно этими воскрешали, — затем задумчиво подергал себя за ус и изрек: — Скорее всего, ими.