Прокачаться до сотки 5

– Да какой там ритуал? Это же читерство! Ты что делаешь, скотина? – орёт, заметив, что я воткнул в спину Олевара оба меча.

– Рраф! – очнулся Пух, возмущённый тем, что его драгоценного хозяина обзывают плохими словами.

– Чего? – невинно хлопаю глазами. – Проверить же надо было, вдруг бы сработало. Пусть не убил, но смотри, как корёжит убогого. Получше, чем от кувалдометра.

– Да что ты себе позволяешь?! – вскакивает какой-то бородатый бог, с первого ряда. – Выгнать его и дело с концом.

– Р-р-р! – скребнув когтями по полу так, что полетели не только крошки, но и искры, оскалившийся Пух, собрался на разборки в зал.

– Хватит! – Эдем вскидывает руки. – Заткнулись все. У вас что память короткая? Так я могу удалиться, пусть вас ещё немного повоспитывают. Егор, угомони свою псину!

– Р-р-р? – набычившийся Пух, резко передумал гонять бородатых и нацелился на Эдема.

– Хватит буянить, малыш, – Всеслав присев на корточки поманил к себе пальцем пушистого забияку. – Иди, поглажу. Эдем, извинись.

Пух растопырив лапы, уставился на Эдема исподлобья, всем своим видом демонстрируя желание вырвать извинения зубами из глотки.

Эдем же гордо вскинув голову, упёр руки в бока, тем самым показывая, что извиняться не намерен. Обстановка явно накалилась. А мне, между прочим, уже всё надоело. Даже убивать этого калечного, что тихонько подвывал с мечами в спине, расхотелось. Всё-таки, явно, не нравятся они ему.

А ещё надо бы выбить подтверждение свадьбы Молота с Мальвиной. Да плюшки вытрясти за это. Ещё и компенсацию за нападение Грохара. Тем более, что, оказывается, я его не убил, а только вывел из строя на время.

– Пух, забей. Мы потом ему отомстим. Как говорится: «Собака лает, пёс не чешется».

– Ты кого собакой назвал? – покрывается пятнами Эдем.

– Её, – указываю пальцем на здоровенную волчью башку, выглядывающую оттуда, где кончаются все эти лавочки амфитеатра.

– Ага! Альфа? Это ты привела сюда пса? Предательница! Да я тебя живьём выпотрошу!

– Ауф… – волчица испуганно прижимает уши и бухается мордой на лапы.

– Раф! – Пух, совершив прыжок, и, пару раз взмахнув крыльями, приземляется перед волчицей и, закрыв её спиной, молча скалится, демонстрируя белые и очень острые клыки.

– А ну тихо все! – грохотом разносится голос деда. Оттолкнув в сторону брата, подходит к Пуху. – Отойди!

Пёс неуверенно мнётся, но остаётся на месте.

– Ты плохо слышишь меня? Я шутить не буду. Заберу с собой и отправлю на Землю. Будешь Егора там дожидаться. Может год, а может сто лет. А может, и не дождёшься, сгинет без тебя на чужбине. Ну? Выбирай!

Бедный пушистик, затравленно оглядывается на волчицу, и низко опустив голову, бредёт ко мне. Молча.

Дед, наклонившись, хватает левой рукой за лохматую холку, поднимая здоровенную башку на уровень глаз. И вдруг жёстко вцепляется правой в горло Альфы. Лапы мелко дёргаются, но хищница даже задыхаясь, не решается оцарапать разгневанного бога.

– Ты предала хозяина. С чего ты решила, что я позволю такой как ты находиться рядом с моим внуком? Чтоб ты, встретив очередного кобеля, предала и его? Я выдавлю из тебя всю жизнь по капле!

– У-у-у… – стоя спиной к корчившейся от нехватки воздуха волчице, Пух тихонько завыл на одной ноте. А по шерстинкам побежали крупные слёзы. Пушистый прощался… Пытался объяснить своё бездействие… Любовь любовью, но нет бога кроме хозяина!

– У, – лишь одна нота вырвалась из пасти волчицы. Лишь столько воздуха она смогла выдохнуть. Но я понял, что она пыталась сказать…

– Отпусти её!

– Не вмешивайся, внук! – грозно рычит дед.

Схватив валяющуюся рядом кувалду и размахнувшись, впечатываю её в пол:

– Я! – шлёп по хребтине уже частично восстановившегося Олевара.

– Сказал!

Шлёп, по башке.

– Отпусти!

Шлёп, правое колено в труху.

– Её!

Шлёп, левое колено в кисель.

– Или!

Шлёп, левый локоть, хана.

– Я!

Шлёп, правый локоть, тю-тю.

– За!

Шлёп, по хребтине, хана позвонкам.

– Себя!

Шлёп, по башке, всё равно не думает.

– Не!

Шлёп, правая ступня, нет у зайчика лапки.

– Ручаюсь!

Шлёп, левая ступня, не бегать зайке налево.

– Я!

Шлёп, правая ключица. А чего она ещё не сломана?

– Сейчас!

– Хватит! Брат, отпусти Альфу! – выкрикивает Эдем.

– Я ей не доверяю, – не соглашается дед.

Шлёп, по башке. Отпустите собачку, падлы.

– Да он же сейчас Олевара в кисель превратит!

– Ладно, – дед отбрасывает в сторону еле живую волчицу.

Шлёп, по хребтине. Размахнулся же. Чего такому замаху пропадать?

– Егор! – это дядюшка с дедушкой хором.

– Ась? – сняв берет, вытираю морду Пуху. Нечего ему сопли перед девушкой демонстрировать.

– Ладно, проехали, – недовольно сплёвывает Всеслав. – Альфа, ты ведь понимаешь, кому обязана жизнью?

– Кха-кха…

– Егор, а ты понимаешь…

– Да-да-да… Мы в ответе и бла-бла-бла…

– Я серьёзно! – ноздри дедули раздуваются от гнева. – Альфа предательница и изгой в этом мире.

– Да что бы ты понимал? – вскакиваю. – Я видел, как эта мразь недобитая, с ней обращалась! Так что хрен вам всем, а не предательница. Блохастая, ползи сюда. Теперь ты моя болонка.

– Ау… Кха-кха…