Проходящие сквозь

А потом пришел Денис. Этого субъекта надо было видеть! Одетый черт знает как, с крестом на груди и горящими глазами. Честно говоря, я не совсем понял, что он-то делал в этой компании. И, как оказалось, ни один я. Когда-то он так же как я упал на хвост Юли и Лаврика, и с того времени люди просто не знали, как от него избавиться. Будучи на редкость нудным типом, да еще и приверженцем одной из новоявленных протестантских сект, он пытался обратить эту компанию в свою веру. Сначала это всех забавляло. Потом перестало. Так как сегодня я было новеньким, все его ораторское искусство вылилось на меня. Но, к счастью, я уже имел опыт разговора с подобного рода людьми, и просто включил автосброс (лапши с ушей), стараясь не спорить. В этой связи он оценил меня, как лучшего человека из этой компании, и сказал, что мне надо обязательно обратиться к Богу. Я с самым серьезным видом ответил, что обязательно подумаю над этим предложением.

Но между тем, остаток вечера был безнадежно испорчен. И чтобы не досаждать Юле, все мы собрались по хатам, уводя с сбою и Дениса. Стас сразу пошел провожать Леру.

Вообще-то декларируемое отсутствие у них отношений весьма плохо ими скрывалось. Лаврик двинул в свой пятый поселок. Ну а нам с Артуром было по пути в центр. Оба мы были убежденными пешеходами. Так что за время возвращения домой, он успел немало дорассказывать относительно того, что я не успел узнать у Юли. Что-что, а говорить он любил! Но объективности ради, скажу, что он оказался весьма интересным субъектом. Он был года на четыре меня старше. И, таким образом, университет не освободил его от армии. А, будучи человеком везучим, он попал в самое пекло Афгана. И сейчас помимо черной магии был помешен на Выживании, как смысле жизни. Вместе с тем у него был весьма интересный философский подход к жизни, делающий его самостильной звездой, чего никак нельзя было сказать, например, о Лере или о Стасе.

***

С этого дня меня начали вводить в круг дел. Книга Хармса мне больше не попадалась, и впечатление от нее постепенно улеглось. В остальном же все это выглядело игрой так не выросших детей. Хотя происшедшее через неделю событие не только заставило меня пересмотреть свое отношение ко всему этому, но и просто радикально перевернуло всю мою жизнь. Чуть не сказал оставшуюся.

Сеанс.

Позовет голодных духов

Их собой кормить-поить.

"Аквариум"

И вот долгожданный час пробил. Когда я пришел, на полу уже была выложена пентаграмма, с черными свечами на лучах. На столе лежала Рукопись, которую из-за длинного и немного несуразного названия никто по другому не называл.

- Это явно не от твоих индейских родственников, - сказал я Юле, указывая на звезду.

- Мы пользуемся всем, что выработало человечество, - просто ответила она. - Хармс тоже не был индейцем.

- Да, уж, - подтвердил Стас.

Трубка пошла кругу. Но это была не просто обсадка. И по мере того, как мы вдыхали ее сладковатый дым наши органы чувств все более и более обострялись. Тихая музыка теперь отдавалась ритмом по всему телу, как будто подчинив себе протекающие в нем процессы.

- Оно сделано по древнему рецепту, - сказала Юля. - И содержит глюкоген, получаемый из одного южноамериканского кактуса.

- Пейота, - подсказал я, вновь блеснув эрудицией.

Когда все дошли до нужной кондиции, Лера выпила какое-то снадобье и легла на диван, мы же впятером стали каждый на один из лучей пентограммы, как это сказала Юля. Роль Леры заключалось в том, чтобы впасть в транс, и тем самым обеспечить своим внутренним миром наш вход в мир духов. Мы же должны были открыть врата с этой стороны.

Юля начала читать заклинанья. Звучали они необычно и, прямо скажу, страшно. Половина гласных произносилась на вдохе, что придавало речи дополнительной странности. Остальным участникам следовало хором повторять одну мантру при взмахе ее руки.

я бы привел ее здесь, но думаю, что не стоит этого делать. Для вашего же блага.

И вот воздух над пентаграммой странно заколыхался, и комната озарилась неясным красноватым светом, источник которого я не мог определить. Постепенно пространство над пентаграммой потеряло прозрачность, но зато в нем начали просматриваться тени, явно чуждые окружающему нас миру. Они наводили леденящий ужас, но вместе с тем все более и более проявляясь, манили к себе, как бездна пропасти манит смотрящего в нее.

Вскоре среди теней появились ясные антропоморфные очертания. Я внимательно вгляделся в их лица и уловил несомненное сходство с лицом нашей предводительницы. Судя по всему, это были ее родители.

- Bonas dias, padre, - обратилась она к мужчине, полностью подтвердив мои догадки.

- Здравствуй, дочка, - ответил он ей.

Его слова будто бы напрямую отпечатывались в моем мозгу, минуя органы чувств.