Проходящий сквозь стены

– Я бы разорвал, честно. Но сволочь такая… убежал.

Она засмеялась, показывая удивительно жемчужные зубы и влажный рот.

– Забудь.

– Постараюсь, – ответил он зло. Через силу растянул губы в улыбке: – Надеюсь, в твоем обществе забуду вообще про все на свете.

Она улыбнулась, он явно хотел ее обнять, но бросил настороженный взгляд на дверь ванной, сказал торопливо:

– Погоди секунду, я только загляну и сразу обратно.

В ванной комнате он сразу же бросил испуганный взгляд на кран, но тут же успокоился, хоть и оглядывался с настороженностью. Я не утерпел и сказал жутким голосом в вытяжку:

– Бойся, смертный…

Он вздрогнул так, что звякнули зубы. Волосы встали дыбом, бледный и потрясенный, вскинул голову и смотрел на зарешеченное отверстие. Я продолжал тише, подражая вьюге:

– У-у-у-у-у-у… бойся, бойся…

Пятясь, он вышел и плотно закрыл за собой дверь. Я с такой поспешностью переместился по стене, что на миг высунул лицо, яркий свет ослепил, я отпрянул. Роберт что-то почуял и оглянулся, весь белый. Галочка спросила с удивлением:

– Что с тобой?

– Да так, – промямлил он дрожащим голосом, – почудилось…

– Что?

– Будто из стены что-то высунулось… Боковым зрением, смутно так увидел, но… уже вижу, это тень от шкафа…

Она поморщилась.

– Травку куришь?

Он помотал головой:

– Пробовал, бросил.

– Перешел на тяжелые?

Он снова помотал головой:

– Мне нельзя, я буду делать карьеру в спорте. У меня гены, как сказал тренер. У других генов нету, а у меня есть. Так что даже курить нельзя.

Она произнесла задумчиво:

– Какой ты образцово-показательный… А тени своей боишься. Почему-то тебя считают таким крутым, таким крутым… Но ты в самом деле крут?

Он вымученно растянул бледные губы в улыбке.

– Я скромный, о себе не говорю. Но такое ощущение, будто услышал голос твоего Виталика. Скотина, как только о нем поговорили, сразу померещился. Хоть и плевка не заслуживает.

Она возразила с удовольствием:

– Виталик тоже качается, уже оброс мускулами!

Роберт пренебрежительно фыркнул:

– Мускулами?

– Ну, – сказала она, – смотря от чего вести отсчет. У тебя вон и рост, и плечи широкие, и грудь колесом, а у него гены подвели… Зато он сам выкладывается, день и ночь качается!

Он искривил губы.

– По новейшим данным, качаться нужно не больше двух-трех минут в день. Всего один подход, несколько повторов до упора. Мышцы получают сигнал на рост и начинают увеличиваться. А часами истязают себя только самые тупые… Они все равно ничего не добьются. Чтобы преуспевать, нужно идти в ногу с наукой. И спортивной медициной!

Умник какой! Я и без него это знаю.

Она спросила хитренько:

– А ты всегда добиваешься?

Он широко улыбнулся, сволочь, у него даже зубы ровнее и красивее, чем у меня, спросил небрежно:

– Ты имеешь в виду карьеру?

Она отмахнулась.

– Я имею в виду вообще.

– Когда как, – ответил он.

– Бывают неудачи? – удивилась она.

– Нет, – ответил он с усмешкой, – другое. Иногда быстро понимаешь, что добиваться не стоит. То ли цена высока, то ли сам товар не высшего качества, то ли и цена, и качество… но нужно ли это мне? Потому второго шага чаще всего не делаю.

Она откинулась на спинку дивана, даже у меня зачесались ладони от желания ухватить ее за вторичные половые признаки.

– Виталик неудачник, – сказал Роберт с убежденностью. – Если ему даже и выпадет удача, такой тупарь не сумеет ею воспользоваться.

Ах ты сволочь, мелькнуло у меня между ушами. Ничего, посмотрим, как сумеешь воспользоваться ты своей удачей. Я вообще могу, если захочу, сделать так, что ты ни с одной дел иметь не сможешь. Будет трясти от одного вида задранной юбки…

– Он уже работает, – возразила Галочка.

– Кем?

Она пожала плечами.

– В какой-то фирме. Не думаю, что директором, но ему только семнадцать!

Роберт фыркнул:

– Директором… Ему бы лучше лифтером устроиться, но… вряд ли примут.

– Почему?

– Трассу не запомнит.

Я страшился, что Галочка засмеется, однако она чуть улыбнулась и сказала уверенно:

– Ты зря о нем так. Он упорный и настойчивый. Я сама видела, он в нашем спортмаге легкие гантели сдал, а купил тяжелые!

– Гантели, – сказал Роберт недобро. – Ему бы водные лыжи купить… Да где найдет наклонное озеро?

Она все-таки засмеялась, я сжал кулаки, ничего-ничего, я припомню все эти шуточки. Я не злопамятный, но я злой, и память у меня хорошая.

С ходу не придумав, что сделать еще, я снова позвонил, дождался, когда он прибежал, выглянул, злой и рассерженный, даже на площадку выбежал и посмотрел через перила лестницы вниз, а потом вывернулся, как ящерица на солнце, и попытался посмотреть вверх.

Едва он вернулся в комнату и опустил задницу на диван рядом с Галочкой, я со сладким злорадством вдавил кнопку снова. Роберт пробовал было не вставать, но я звонил и звонил… Наконец он вскочил, подбежал к двери и начал заглядывать в глазок, елозя рожей по кожаной обивке.

Я нарочито перестал звонить, пусть думает, что звонивший успел убежать, а как только он отошел от двери, я позвонил снова. Он метнулся к двери, снова посмотрел в глазок, сообразил, что за это время звонивший не успел бы скрыться, со злостью уставился на звонок…

Глава 5