Проходящий сквозь стены

— Учти, когда мне приспичит завязать этого пижона морским узлом, ему не помогут ни сто килограммов веса, ни развитая мускулатура, — почти веря в свои слова, сказал я. Поднялся с корточек и принялся раздеваться.

— Впе-е-ред! — скомандовал забывчивый бес, едва я освободился от плавок.

У меня память значительно лучше. Я от души наподдал босой ногой его пушистый зад:

— Муму, скотина! Помнишь? Он забился под кресло. — Стереги. — Я уложил плавки поверх остальной одежды и шагнул в стену.

Дом был кирпичный. Казалось, что меня пронизали миллионы прохладных скользких иголочек. Скорей щекочущих, чем покалывающих. Вроде пузырьков от газировки. Чрезвычайно приятное ощущение. Это вам не железобетон!

Софья Романовна и ее бойфренд обнаружились в непосредственной близости от роскошной постели с балдахином, кистями и водяным матрасом три на пять. (Неужели кто-то сомневался?) Звучала вкрадчивая музыка. Любовники нежно ворковали, потягивая «Клико» и неспешно, по частям, обнажали друг друга. Дверь, ведущая из мягко подсвеченной спальни в погруженный во мрак коридор, была распахнута настежь. Этим я и воспользовался, улегшись в коридоре на пол — вдоль стеночки, точно напротив двери — и прикинувшись толстым ворсистым шлангом, исполненным очей.

После чего, исходя из многообещающей прелюдии, приготовился к красивому зрелищу. Увы, мечтам было суждено мечтами и остаться. Под белоснежной батистовой рубашкой мужчины — с брабантским кружевом по вороту и бриллиантовыми запонками в кружевных манжетах — скрывался не мускулистый человеческий торс, а нечто совершенно иное! То есть торс был, и вполне мускулистый… но не вполне человеческий. Из середины груди вырастали многочисленные подвижные щупальца — точно лепестки мясистого розового цветка. Ну а что там шевелилось и пульсировало у пришельца в паху, я даже рассматривать не стал. Гадость какая-то.

Софья Романовна, однако, ксенофобией не страдала. Она разошлась не на шутку. Называя бойфренда своим бешеным кракеном (по-видимому, за широкую спину и обилие щупалец)[22], она драла его ногтями, била пятками, кусала и стонала при этом так отчаянно, что у ковра, которым я оборотился, закручивались в свиное ухо углы и вставали дыбом ворсинки. Да уж, чудо-юдо это, взявшееся неведомо откуда, умело угодить земной женщине. И из каких только пучин — морских или космических — выплыло? Наших-то, земных, демонов, мутантов, оборотней и прочую инфернальную братию я знаю назубок всю поголовно. Их внешность то есть. А этот фрукт… Взять хотя бы блямбы — размером с дореволюционный пятак и похожие очертаниями на кляксы, — что вылетели у него из волос и кружили над головой с негромким жужжанием, янтарно мерцая. А совершенно бесподобная сексуальная неутомимость?.. Автомат какой-то!

Вымотав «деловую девушку» до предела, чудовищное порождение неведомых бездн закурило трубочку и, перебирая по-хозяйски кудряшки внизу Сонечкиного живота, принялось обсуждать нюансы совместного бизнеса. Совсем как земной мужчина.

Вот тут-то все и встало на свои места. Я услышал слово «Гугол».

Проект «Гугол». Наиболее амбициозный, агрессивный и многообещающий отечественный частный проект последних лет, о котором вот уж полгода с восторгом трубит весь русскоязычный Интернет и некоторые СМИ. В перспективе — сверхприбыльный.

Тот самый «Гугол», который не только десять в степени сто — самое большое из чисел, имеющих название, но и новейший отечественный суперпроцессор для ПК. Процессор, за право единолично инвестировать производство которого японцы, по слухам, не только вдрызг рассорились с нефтяными арабскими шейхами, но и полностью отказались от территориальных претензий к России. Процессор, чье массовое появление на мировом рынке может стать причиной самого страшного потрясения для компьютерных супердержав — США и Канады — за всю историю их существования в этой роли. Компактный, сказочно дешевый, фантастически производительный и почти нереально экономичный — готовый молотить неделями и месяцами буквально от «пальчиковой» батарейки. (А от «Дюрасел», само собой, до десяти раз дольше!) Предоставляющий самые широкие возможности для хранения невообразимых по объему массивов данных в интегрированной (в интегрированной!!!) памяти и комфортной многопотоковой работы с ними. Имеющий зачатки эвристического мышления, но — главное! — будто бы саморазвивающийся. Способный усложняться вместе с усложнением предлагаемых задач. Процессор, не только существование которого, но даже создание в ближайшие сорок—пятьдесят лет, по заявлениям все тех же американцев и канадцев, — невозможно. Особенно в России.