Проходящий. Спираль миров (СИ)

— А как одеваются женщины? Какая у вас мода?

— Мирса Эйнара, я надеюсь в скором времени попасть домой и обещаю принести оттуда журнал мод.

— А что это такое? — глазки женщины блеснули любопытством; Реналдо завёл глаза в потолок.

— Судя по языку у вас не существует этого понятия. Объясню по простому — берётся тонкая книжица, листов двадцать — тридцать, и на её страницах размещают рисунки одежды, обуви, различные украшения и всякую мелочёвку, которую можно носить на себе. Журнал обновляется раз в месяц или чаще. Там можно писать всякие светские сплетни, советы и прочее.

Мирса Эйнара впала в экстаз — другого слова и не подобрать. Она не спеша встала и, сославшись на неотложные дела, оставила нашу компанию.

— Знаете, мирс Сергис, в наших писаниях сказано — первым, кого соблазнил демон, была женщина. Боюсь предположить, но похоже ваш мир — страшное место для неокрепших душ.

— Не переживайте, мирс Реналдо, большую часть наших достижений невозможно повторить здесь. Наш мир очень далеко ушёл в техническом развитии.

— Ну хотя бы это радует, — он вздохнул с облегчением. — А не пора ли нам перейти к более серьёзным вещам?

— Вы правы. Хочу поделиться информацией о мире, предположительно тех тварей, что совершили нападение через первый прорыв. Вы что‑нибудь слышали о 'ловушке душ'?

— Никогда. Можно поспрашивать у высших энергиков, но сомневаюсь, что и им что‑либо известно. Уж мне‑то обязательно доложили бы.

— У вас есть на чём можно рисовать?

— Сын, принеси из моего кабинета чистый свиток и писало.

Через минуту я чиркал по грубоватой серой бумаге серебристым карандашом, стараясь поточнее изобразить увиденное:

— Вот так выглядит 'ловушка душ'. Из подобной я спас своего соотечественника и хочу заметить, перед тем как попасть в неё, он погиб под колёсами повозки. И ещё — все, кто там находится, умерли не своей смертью.

— Вы уверены?

— Да. Я там пробыл достаточно долго, чтобы убедится в своих подозрениях.

— Это серьёзная информация и нужно кое с кем переговорить.

Мы с Андресом вытаращили глаза, когда его отец достал из пояса медную пластину с камешками и приложил её к голове, вызвав какого‑то Вейрана.

— Вот это мобила, — удивился я, поражаясь изобретательности местных экстрасенсов.

— Что такое мобила? — засопел в моё ухо парень.

— Вон та штука в руках твоего отца. Прибор для разговора на больших расстояниях.

— У — у-у — у! — прогудел шмель, не найдя слов для выражения чувств при описания чудодейственного устройства.

Реналдо закончил переговоры и задумчиво посмотрел на меня:

— Вы попали в наш двор через переход?

— Да?

— То есть, вы можете перейти в любое место?

— Абсолютно, но только один. К сожалению имеется одна существенная проблема.

— Жаль, очень жаль, — он потёр виски руками, — Значит учёные прибудут не ранее, чем через пятнадцать дней. И отправлять вас к ним не вижу выгоды — незнакомая местность, чужие люди.

Про выгоду — это точно. Не хочется тебе, дорогой Реналдо Деранго, пускать серьёзное дело на самотёк.

— Ну раз время терпит, то я пожалуй вернусь обратно к соплеменнику. Он там наверное уже воет от одиночества.

— А пожалуй и правильно, — обрадовался хитрый глава дознавателей. — Может быть что‑то надо? Не стесняйся, спрашивай.

— Еда нужна. Обязательно хлеб и соль. Средства для умывания…пожалуй всё.

— Идите с сыном и возьмите, что пожелаете. Жду не позже, чем через четырнадцать дней. Не опаздывайте, люди приедут серьёзные.

Андрес помог мне набить продуктами сидор, довольно приличных размеров, что я даже крякнул, закидывая его на плечи. Провожая к конюшне, с очевидным смущением, спросил:

— Сергис, а ты можешь показать мне проход? Какой он из себя?

— Конечно, друг мой. Только не советую идти следом. Мне этого не простят.

Я коснулся на сфере определённой метки и трёхметровый чёрный шар засветился по контуру. Чётко выделились, уходящие вдаль, ряды других переходов.

— О боги! — парень, поражённый до глубины души, сделал шаг вперёд.

— А вот этого делать не стоит, — я легонько оттолкнул его и пошёл кормить товарища Кузьмина.

Глава 11. Я возвращаюсь домой

Кузьмин встретил меня крепкими объятиями и покрасневшими глазами. Он старательно прятал взгляд и пытался незаметно шмыгать.

— Николаич, ты чего это ведёшь себя как девка малолетняя? — я сгрузил резко потяжелевший мешок; в пространстве переходов он весил наполовину меньше. — Меня не было несколько часов, а ты уже в панике.

— Да, как девка! — взвился он, — Может с тобой что случилось, а? И я тут один…как…как…

— Э, товарищ учитель, так не годится. Русские своих не бросают. Ты смотри, каких я вкусняшек тебе притаранил, тридцать килограммов.