Проходимец (сборник)

Я нажимаю «ответить» и вдруг пишу:

«Привет, Вероника! Твое письмо меня приятно удивило…»

И так далее, почти на страницу. О-кей, оправдываюсь я перед собой. Я просто соблюдаю правила вежливости. В конце концов, джентльмен я или хер собачий? Наказывать презреньем будем после.

Глава XII. Любите ли вы крабы?

Португальский крабовый фестиваль проходит в просторном павильоне, примыкающем к католической церкви. Аллегория, по-моему, налицо. Спаситель в свое время накормил пятитысячную толпу двумя рыбами. В наши дни публика стала привередливей и прожорливей, и, чтобы заманить ее в дом божий, требуются более деликатесные морепродукты, и в больших количествах. Кормление происходит в несколько приемов. Людей группами душ подвести запускают в зал, заставленный длинными деревянными столами. Те, до кого очередь не дошла, коротают время в вестибюле, где по умеренной цене можно приобрести напитки.

Тони Мак-Фаррелл машет нам с Галиной рукой из глубины залы. Он стоит в центре большого круга людей, каждый из которых, как мне кажется, разговаривает со всеми остальными одновременно. На шее у Тони, то и дело хлопая его маленькими ладошками по носу и ушам, хохоча и тряся кудряшками, сидит его дочь Лили – такая же круглолицая, как отец. Смуглая черноволосая Оливия Мак-Фаррелл стоит рядом.

Мы подходим. Тони представляет меня и Галину. Тонкого улыбчивого подростка, очень похожего на Оливию, зовут Агостиньо. Насколько я знаю, Тони усыновил мальчика сразу после свадьбы. В следующую минуту на нас вываливается как из мешка целая куча романских имен, которые не успевают прицепиться к лицам. Это родственники Оливии и их друзья. Большинство – второе поколение португальских иммигрантов. Простые, на удивление красивые люди. Нас принимают в компанию сразу. Женщины обступают Галину. Мужчины, многие из которых плотники или рыбаки, хлопают меня по плечу, открывают мне пиво, спрашивают, всели русские девушки так же хороши, как моя спутница, и если да, то могу ли я посодействовать знакомству. Я отвечаю, что готов обменять свою рыжеволосую подругу на любую из их жен здесь и сейчас. Все смеются.

Вскоре нас приглашают в зал. Наша компания занимает целый огромный стол. На столе перед каждым лежит бумажная тарелка, салфетка-слюнявчик и щипцы. Сгибаясь под тяжестью кастрюль с крабами, появляются разносчики. На каждый стол ставят по нескольку кастрюль. Блюд всего два: краб в холодном соусе и краб в горячем соусе. Гул голосов в зале сменяется хрустом и клацаньем. Люди в повязанных вокруг шеи слюнявчиках орудуют щипцами, превращая крабьи ноги, панцири и клешни в груды обсосанных со всех сторон осколков. Пустые кастрюли исчезают, их место занимают новые, полные до краев, которые, в свою очередь, стремительно пустеют. Мужчины передают по кругу фляжку с виски. Минут через сорок стол превращается в одну гигантскую кучу оранжевой скорлупы. Я отваливаюсь от стола, чувствуя, что если съем еще один кусочек, то просто лопну и испорчу этим милым людям праздник. Галина болтает с Оливией. Обе смеются. Лицо и даже шея Галины перемазаны соусом, но она не замечает или ей все равно. Ей весело – впервые за долгое время.

Наконец пир закончен. Мы выходим на улицу. Прощаемся долго и неохотно. Тони разговаривает с кем-то, держа на руках Лили, которая успела уснуть. Кто-то трогает меня за рукав. Я оборачиваюсь – это Оливия.

– Павел, Тони сказал, что вы с ним едете в Азию, – говорит она.

– Да, уже скоро, – отвечаю я. – Но ты, Оливия, не переживай. Я принимаю твоего мужа под охрану и защиту. Любым посягательствам на Тони со стороны местных красавиц буду давать решительный отпор.

– Очень надеюсь, – улыбается Оливия. – Но я, в общем-то, о другом хотела поговорить. Ты знаешь, у Тони довольно тяжелая форма диабета. Ты, пожалуйста, имей в виду, что Тони нужно питаться строго в одни и те же часы и делать уколы трижды в день, перед едой. Это очень важно. Иначе могут быть разные осложнения, может даже наступить кома, а это очень опасно. Еще нужно стараться избегать стрессов.

– Конечно, Оливия, я понимаю. Я прослежу, можешь не сомневаться.

Оливия слегка касается моей руки:

– Спасибо тебе. Ты только Тони не говори, что я тебе об этом сказала, хорошо? А то он ругать меня будет.

Глава XIII. Сам

– Здравствуйте, Павел. Я правильно произношу ваше имя?

Я отрываю глаза от компьютера. Передо мной стоит Лоренс Логан, генеральный директор, президент и председатель правления «Логан Майкротек». Сподобился, слава тебе Господи!

Я разговариваю с Логаном второй раз за несколько месяцев работы в компании. Первый раз был, когда моя начальница Сандра Линч представила меня как нового сотрудника, перехватив Логана на минутку где-то в коридоре. Тогда Логан оставил у меня впечатление усталости. Не показной, раздраженной усталости типа «как же вы мне все надоели» или «что делать, без меня тут все встанет», какая была вытатуирована на лицах пред– и постклимактерических теток-аудиторов из «Доггерти и Свона» (у, жабы!), а благородного утомления, проступающего помимо воли во взгляде умных темных глаз и в ровном, даже тихом голосе. Вроде как у старого генерала, который изо всех сил пытается скрыть от подчиненных, что он уже много месяцев не может спать. Судя по его виду, за прошедшее время самочувствие генерала не улучшилось.

– Да, сэр, абсолютно правильно. Здравствуйте! – я встаю. Не потому, что передо мной президент компании, а потому, что разговаривать сидя со стоящим перед тобой человеком невежливо. Вот такой я воспитанный. В Америке, кстати, этому не учат. А зря.

– Как ваши дела? – спрашивает Логан. – К сожалению, у меня не было времени поговорить с вами в последние несколько месяцев.

– Спасибо, хорошо.

– Сандра Линч вас хвалит. От других руководителей я тоже слышал очень положительные отзывы о вас и вашем коллеге, Энтони…

– Мак-Фаррелле, – помогаю я. – Спасибо, сэр, мы просто делаем свою работу.

– Конечно, конечно, – когда Логан улыбается, его усталость становится еще заметнее. – Ваша работа очень важна для улучшения процессов и процедур ведения бизнеса. Я слышал, что вы готовитесь к проектам в Азии?

– Да, мы летим на следующей неделе. Сейчас мы работаем над составлением планов проверок.

Логан кивает.

– Это очень важный для нас регион, особенно в последнее время. И достаточно своеобразный. Я уверен, что вы будете учитывать культурные аспекты и особенности местного менталитета.

– Разумеется, Лэрри, мы будем их учитывать.

– Поймите меня правильно, я не пытаюсь вам диктовать, как вам делать вашу работу. Мне просто не хотелось бы обидеть наших сотрудников или партнеров, создать у них впечатление, что мы им не доверяем. Я надеюсь на ваш профессионализм и деликатность.

Лоренс Логан верен себе. Никого не обидеть. И невинность соблюсти, и капитал приобрести. Ученый и интеллектуал, Логан не хочет обижать людей. Я думаю, что эта роль защитника очень важна для него как для руководителя компании. Поэтому он противится увольнениям. Поэтому штаты раздуты безнадежно бестолковыми людьми, которые, чувствуя покровительство главного босса, наглеют все больше и откровенно кладут на свои прямые обязанности. Даже самые простые вещи стали сложными: канцелярские принадлежности вовремя не закупаются, а отправка пакета с документами превращается в эпопею, финал которой предполагает самые различные варианты. Исключение – инженеры: большинство из них считает за честь работать с Логаном, живой легендой и гением не столь давнего прошлого.

– Безусловно. Мы будем очень внимательны к местным особенностям, – говорю я.

– Я уверен, что вам понравится работать с Реймондом Ченом. Этот человек очень много сделал для компании. Во многом благодаря его влиянию среди наших клиентов и партнеров в этом стратегически важном регионе «Логан Майкротек» заняла свое нынешнее место на рынке.

– Да, сэр, я много о нем слышал, и мне не терпится лично познакомиться с господином Ченом.