Прохоровское побоище. Правда о Величайшем танковом сражении

Николаев. Тов. Иванов, Бурдейного поставить там, где я сказал. По остальным вопросам хорошенько разберитесь с тов. Крючёнкиным. Точно установите, где какие части находятся, и решение Крючёнкина с Вашими исчерпывающими предложениями мне доложите. Имейте в виду, чтобы войска успели сесть на рубеже к утру.

Неотложное распоряжение Крючёнкин пусть отдает немедленно. Все, если нет вопросов, идите работайте. Николаев. 10.07.43 г., 00.15.

Иванов. Вопросов нет, сейчас еще раз все уточним и разберемся и будет принято решение. Иванов.

Николаев. Будьте здоровы, желаю успеха»[25].

Причина того, что против отвода 2-го гв. Ттк возражал и генерал С.П. Иванов, кроется в его личной ответственности за оборону этого района. По распоряжению И.В. Сталина еще 6 июля Семен Павлович выехал к В. Д. Крючёнкину «на подмогу». Он как представитель штаба фронта и старший воинский начальник лично отвечал за результаты обороны рубежей армии. Последние два дня именно на левом фланге 69-й А (на стыке ее с 7-й гв. А) 3-й тк противника проявлял высокую активность. Здесь наши войска хотя и медленно, но отходили, неся значительные потери, и Тацинский корпус мог стать сильным резервом на случай прорыва. По правому же флангу армии оперативная обстановка была достаточно спокойной. С.П. Иванов знал, что к Прохоровке уже подошла 5-я гв. ТА, и в случае осложнений в этом районе ее корпусами без особых усилий закроют там брешь.

Для Н.Ф. Ватутина такой подход был неприемлем, он понимал – ресурсы Ставки не безграничны, получить две свежие армии было очень непросто, согласие на их выделение И.В. Сталин давал не сразу, подключался Генеральный штаб. Следовало семь раз подумать, прежде чем бросить их в бой.

Командующий старался беречь этот «стратегический запас» для более масштабного дела, каковым будет, как он надеялся, контрудар 12 июля. Поэтому Николай Федорович как мог нажимал на командармов, чтобы те обходились имевшимися средствами и строили оборону, опираясь прежде всего на взаимопомощь. Это ясно просматривается в его диалоге с генерал-лейтенантом М.С. Шумиловым, переговоры с которым завершились чуть раньше.

«Степной.[26]…Сегодняшнее действие противника оцениваю следующим образом: противник, проведя четыре дня упорных боев, понеся потери и, кроме того, измотав танки, сегодняшний день приводил себя и материальную часть в порядок, и на завтра ожидаю его активных действий:

1. На севере, против Горячева.

2. Против свх. Батрацкая Дача и южнее.

3. В районе Гремячий, свх. «Поляна».

При наступлении в последних двух направлениях противник ставит себе задачу: выйти на реку Корень, закрепиться на западном берегу этой реки, обеспечивая себе маневр на север.

Прошу утвердить мое решение на завтрашний день: продолжать обороняться на занимаемом армией рубеже, не допуская выхода противника на реку Корень.

За сегодняшний день боя, 9.07., уничтожено до двух тысяч солдат и офицеров противника, 23 танка, 10 пулеметов, сбито 5 самолетов. Трофей: захвачено два самоходных орудия, из которых после захвата немедленно был открыт огонь по противнику.