Прохоровское побоище. Правда о «Величайшем танковом сражении»

Переговоры Гота вечером 10 июля с Кнобельсдорфом были не из приятных. Командир корпуса честно делился с ним своими впечатлениями о тяжелом дневном бое и без прикрас рассказывал о стойкости русских и их напоре в ходе многократных атак по всему фронту корпуса. При этом он не стал скрывать своих мрачных мыслей относительно событий следующего дня. Как вспоминал начальник штаба 4-й ТА генерал Ф. Фангор: «Учитывая ширину по фронту, на которую уже были растянуты его соединения, генерал фон Кнобельсдорф не верил, что сможет удержать эту полосу 11 июля теми силами, которые были в его распоряжении. Учитывая общую обстановку, генерал Гот был вынужден согласиться с ним. Боевая группа 255-й пд была снята с полосы 52-го корпуса, а 57-й дивизии пришлось расширить свою полосу обороны. Против применения боевой группы дивизии в полосе 48-го тк возражения высказывались с самого начала. Теперь части 255-й пд были переброшены, чтобы прикрыть левый фланг этого корпуса южнее реки Пены. Поэтому 332-я пд смогла перегруппировать свои оставшиеся части на север от реки и в свою очередь оказать поддержку 3-й тд, которую генерал фон Кнобельсдорф смог использовать для укрепления фронта на северном участке. Генерал Гот прекрасно понимал, что идет на известный риск, так сильно растягивая по фронту полосу 57-й дивизии. Однако русские, противостоящие 52-му корпусу (40-я А. — В.З.), до этого не показывали намерения наступать. И генерал Гот верил, что может использовать этот шанс. Оказалось, что он был прав»[167].

Действительно, интуиция старого солдата не подвела командующего 4-й ТА. Но его уверенность базировалась и на трезвом расчете. Анализируя действия Н. Ф. Ватутина, Гот не раз пытался понять, как бы он сам решал стоящие перед командующим Воронежским фронтом проблемы. Внимательно изучая данные разведки о систематическом подходе значительных резервов, которые сосредоточиваются в основном под Прохоровкой — в наиболее удобном для ввода в бой районе, он решил: получив сильное подкрепление, советское командование не будет распылять силы и перебрасывать часть их на левый фланг его армии (даже если и будет — это все равно не скрыть), а попытается ударить одним мощным кулаком. Одновременно на Пене будет сковывать его силы активной обороной. Основываясь на такой оценке ситуации, Гот и согласился усилить 48-й тк, чтобы быстрее покончить с группировкой на Пенской дуге и как можно скорее развернуть хоть какую-то его часть на Прохоровку.

После доклада Кнобельсдорфа о том, что в бригаде Декера осталось в строю меньше двух десятков машин и в 3-й тд положение не лучше, Г. Гот решил, что в этой ситуации разбрасываться не стоит и начатое дело необходимо довести до конца. Поэтому задача для 48-го тк на 11 июля осталась прежней: уничтожить группировку в излучине Пены и отбросить русских как можно дальше на запад.

«Командующий армией решается… 332-я пд 52-го ак, как и запланировано, будет наступать у Раково — Завидовки и нанесет встречный удар (наступающей с севера «ВГ». — В.З.).

В соответствии с этим в 22.45 выходят приказы согласно телефонограмме о предварительной ориентировке: 3-я тд и «Великая Германия» нанесут удар в южном направлении по выс. 243.8. Выступление — в 07.00. 11-я тд — удар по высоте 244.3 и по возвышенностям южнее Орловки. Интенсивная разведка у р. Псёл в районе Ильинский — Шипи. Выступление после основательной артиллерийской подготовки в 09.00»[168].