Прохоровское побоище. Правда о «Величайшем танковом сражении»

Кстати, уже упоминавшаяся специальная комиссия под руководством секретаря ЦК ВКП(б) по кадрам Г. М. Маленкова имела цель не только выяснить, кто и какие ошибки допустил при планировании фронтового контрудара и как был организован ввод в бой резервов Ставки. Помимо оперативно-тактических вопросов, комиссией большое внимание уделялось техническим проблемам. Она представляла собой внушительную группу специалистов, целью которых являлось выяснение всего комплекса причин (объективных и субъективных) высоких потерь бронетанковой техники 5-й гв. ТА, чтобы в дальнейшем избежать подобного. Ее работу обеспечивали в том числе и офицеры управления командующего БТ и МВ Воронежского и Степного фронтов. Перед ними стояла задача: в кратчайший срок в районе Прохоровки обследовать подбитые и сгоревшие танки обеих сторон и дать заключение, что помогло врагу нанести гвардейской армии столь существенный урон и насколько эффективно действовали наши войска. Изучение поля боя шло несколько дней, тщательно выясняли калибр орудий, которыми была подбита основная часть танков, типы боеприпасов, использовавшихся для этого, устанавливали, какая часть наших боевых машин оказалась наиболее уязвимой, и т. д. Параллельно (с 20 по 28 июля) в полосе обороны 1-й ТА работала группа полковника Романова из Научно-испытательного бронетанкового полигона ГБТУ РККА (г. Кубинка), изучавшая оставшиеся на поле боя новые образцы вражеской бронетехники, в частности Т-5 «пантеры». Выводы комиссии Г. М. Маленкова, а также специалистов из Кубинки легли в основу работы по модернизации среднего танка Т-34/76, которая развернулась сразу после Курской битвы (с конца августа 1943 г.). Как известно, главным ее итогом стало появление на полях сражений нового, прекрасно зарекомендовавшего себя танка Т-34/85.

Командование Воронежского фронта справедливо и по достоинству оценило вклад первой танковой армии в успешное завершение оборонительной операции. В одном из донесений в Ставку отмечалось:

«Весь личный состав армии стойко и героически сражался, героизм в этих боях был массовым явлением.

…Успех в этих боях явился результатом хорошей выучки бойцов, командиров и политработников, результатом массового героизма, проявленного личным составом всех частей и соединений армии»[680].

К сказанному добавлю, что генерал М. Е. Катуков, несмотря на тяжелейшие условия, в которых оказались его войска в этой грандиозной битве, старался воевать не числом, а умением. И, как свидетельствуют цифры, приведенные в таблице№ 14, это ему удавалось.

Данные таблицы требуют небольшого комментария в связи с тем, что совсем недавно в ЦАМО РФ был обнаружен ряд документов, которые позволяют несколько скорректировать цифры потерь живой силы по соединению генерала С. М. Кривошеина. Цифры, приведенные по 3-й мк в колонке «раненые», представил отдел укомплектования штаба мехкорпуса. В то же время санотдел передал другую информацию, поэтому командование армии потребовало прояснить ситуацию. 30 июля 1943 г. начальник отделения учета личного состава 3-го мк капитан Черепнев доложил:

«В донесении о потерях ф.8с5по 20.07.43 г. по 3-му мк показано в графе ранено — 2536 человек. В сведениях, даваемых санотделом, раненых показано 1714 человек. Причина расхождения в следующем.

Отделением учета личного состава штакора сведения доносятся обо всем количестве раненых, даваемых частями в вышестоящие штабы, а также путем опроса личного состава, подтверждающих ранение того или иного военнослужащего.

По линии же санотдела показаны раненые, прошедшие через медсанвзвода частей и медсанбат корпуса. Часть же раненых через корпусные санучреждения не прошли, а попали в санучреждения других корпусов и армейских частей.