Прохоровское побоище. Правда о «Величайшем танковом сражении»

На рассвете, в то время как В. Д. Крючёнкин проводил совещание в Плоте, А. М. Василевский приехал на КП 2-готк. Те, кому выпало встречаться в это время с Александром Михайловичем, вспоминали, что он был сосредоточен и задумчив. Состояние его понять нетрудно, в этот момент он являлся старшим воинским начальником на Воронежском фронте. И когда Н. Ф. Ватутин попросил у И. В. Сталина разрешение провести фронтовой контрудар с использованием двух резервных армий, маршал его поддержал. Они вместе обсуждали и разрабатывали этот план. Но с тех пор ситуация стала стремительно меняться в худшую сторону. Остались сутки до намеченного срока, но один из важнейших вопросов: «Сумеют ли войска удержать подступы к станции до утра 12 июля?», а значит, отстоять и запасной рубеж развертывания ударной группировки фронта, оставался открытым. Вчера дивизии СС, потеснив части генералов А. С. Костицина и А. Ф. Попова, овладели рубежом, ранее намеченным для ввода в сражение армии П. А. Ротмистрова и А. С. Жадова. Где сегодня остановят противника наши войска? С этими мыслями и приехал он к генерал-майору А. Ф. Попову.

«Утро 11 июля наступило в относительном спокойствии: изредка постреливали орудия, вдали гудели одиночные двигатели, — вспоминал начальник разведки корпуса Е. Ф. Ивановский. — Занялся прохладный рассвет. По горизонту разлилось оранжевое половодье.

Несколько командиров, в том числе и я, находились безотлучно на НП корпуса, расположенном в окопе на огородах села Правороть. Помню, взглянул на часы: 4 часа 15 минут. Я стал наблюдать через стереотрубу, стараясь уяснить, что произошло на стороне противника за ночь. Отвел глаза, почувствовал, что кто-то настойчиво трясет за локоть. Командир отделения разведки сержант Сторожук говорил мне, сбиваясь на свой украинский:

— Товарищ пидполковник! Якэйсь вэликэ начальство прийихало. Ось, воны вже сюды…

Подкатили две машины, из них вышли несколько генералов. Впереди — высокий, с седыми висками из-под полевой фуражки, на погонах у него большие, незнакомые мне звезды. Маршала я видел впервые и не сразу нашелся. Но когда он приблизился вплотную, я подтянулся, сообразил, что к чему, и представился по форме:

— Товарищ Маршал Советского Союза, начальник разведки второго танкового корпуса подполковник Ивановский.

Маршал А. М. Василевский поздоровался за руку, спросил:

— Как обстановка, товарищ Ивановский? Как ведет себя противник?

Я доложил последние данные о противнике, показал на местности и по карте положение наших частей. Неприметно мигнул Сторожуку, и тот понял, помчался за комкором.

Генерал А. Ф. Попов, прилегший на пару часов отдохнуть, явился незамедлительно. Маршал пожелал послушать его, и он стал докладывать, как нам показалось, с академической пунктуальностью. Указал направления на север и на юг, уточнил, что НП корпуса находится на околице села Правороть, водил при этом острием карандаша около карты, не касаясь ее.

На лице маршала промелькнула усмешка. Прервав мягким жестом речь генерала, он сказал просто: