Проклятая

Три дня назад, возвращаясь из школы, я встретила Доменико Яннелло. Он меня остановил и спросил номер моего мобильника. Я ему сказала, что своего мобильника у меня нет.

– Ну ничего, я тебя все равно найду. – И он рассмеялся.

– А если найдешь, то что ты тогда сделаешь? – Я бы ему с удовольствием искусала все лицо.

– Да ладно, Аннаре, не злись. Мы только немного поиграем. Ну, как тогда, вечером, в прошлый раз, за городом. Мы же все хорошо развлеклись, правда? Да и тебе было хорошо.

Но я ему не стала ничего отвечать. Я убежала. Убегая, я все еще слышала его голос, но уже не различала слов.

И вот уже три дня я не хожу в школу. Хотя завтра мне все-таки придется туда пойти.

Мои родители ничего не говорят, ведь я теперь столько всего полезного делаю по дому. Сегодня ко мне заходила школьная подружка и сказала, что учительница итальянского про меня спрашивала. Ведь через неделю у нас экзамены.

Так что придется мне прямо завтра пойти в школу, ничего не поделаешь.

Нить, идущая поперек ткани, по которой я буду вышивать, очень длинная, так что, когда я смотрю на просвет, мне даже удается сосчитать, сколько в ней рядов. Я еще не придумала, как именно я буду вышивать, но мне бы хотелось вышить персиковое дерево с розовыми цветочками и девочку, которая под ним сидит и вышивает. Я вышиваю на глаз, но очень точно, не ошибаясь с пропорциями.

Тридцать три… тридцать четыре… тридцать шесть… Я мысленно считаю, сколько стежков мне нужно сделать, чтобы вышить крону дерева розовым и зеленым. Двенадцать, шестнадцать… двадцать. Я считаю нити, составляющие несколько сантиметров ткани, чтобы понять, сколько нужно сделать стежков на один сантиметр.

Оно меня успокаивает, это вышивание. Я просто считаю и ни о чем не думаю. А вышивать я всегда начинаю с самой середины канвы. И всегда начинаю с зеленого. А вот розовый цвет и другие появятся уже потом. Я вышиваю крестиком. Первым делом я выдергиваю из ткани две соседние нитки, ну а в конце обшиваю края маленькими стежками, узенькими-преузенькими.

Я считаю стежки, делая их все тоньше и тоньше.

Это неправда, что у меня нет мобильника. И неправда, что я не дала Яннелло его номер. Нет, я ему его дала. И сегодня утром он мне позвонил.

– Давай сходи завтра в школу, Аннарелла. А я тебя подожду у входа.

Ну да, я дала ему номер телефона, а когда он мне позвонил, я согласилась прийти, куда он велел.

Завтра он будет поджидать меня после школы.

Я сижу на своей кровати, скрестив ноги и прижавшись спиной к стене. Сижу и вышиваю, делая стежки все меньше и меньше. Все уже и уже. Все ближе и ближе. Все чаще и чаще. С зелеными я уже покончила и перехожу к розовым. Вся моя комната залита светом. Я приподнимаю ткань, чтобы проверить, как легли стежки, и свет, проникая через поперечные нитки, бьет мне прямо в глаза. И я не знаю, как мне от него защититься. И как мне защититься от того, что будет.

Не знаю, что мне делать.

Завтра мне все-таки придется выйти из дому.

Городок

Если им надо выходить из дому, то теперь им приходится выходить всем вместе. Чтобы каждый из них смотрел за каждого. Чтобы каждый защищал того, кто рядом. А вот поодиночке переступать порог своего дома они уже не решаются. Не могут они выходить и по двое, оставляя других двоих дома.

Их семья – это одно целое. Вот все Скарфо, в полном составе, зашли в магазин за покупками. Их машина припаркована прямо перед входом. Аурора держит за руку младшую дочь. Отец уже стоит у кассы. А вот Анна уже выходит, чтобы открыть машину. Они действуют слаженно, как рабочие на заводе. У каждого – своя задача, и они действуют абсолютно согласованно. Они идеально приноровились друг к другу. Да, но ведь все, совершенно все, просчитать невозможно.

Анна – на полпути между входом в магазин и машиной, на тротуаре. А ее родные – всего в нескольких метрах от нее. И вдруг рядом с ней резко затормозила машина.

– Потаскуха, грязная потаскуха! Мы тебя еще проучим, только попадись! Ишь, Проклятая! От тебя одни несчастья! Потаскуха! Шлюха!