Проклятая Черной Луной (СИ)

За прогулки без сопровождения могло и влететь. Это считалось очень уж грубым нарушением этикета, особенно при дворе, где все было сделано для того, чтоб молодые девушки не оставались без надзора. В лучшем случае за такое поведение могли с позором выгнать. В худшем — наказать палками или мешком с песком. Последний не оставлял синяков, но бил больно, до одури.

Воровато оглядываясь, Яра прохаживалась по дорожкам мимо клумб, на которых жадно бились за каждую каплю солнца нежные цветы. Они подставляли свету свои лепестки, качали соцветиями в такт ветру. С едкой усмешкой Яра подумала, что такого поведения и ждут от приехавших девушек. Стало тошно.

Девушка тряхнула головой, отгоняя от себя эти мысли. Сейчас, вдали от звонкого щебетания разговоров, ей нравилось представлять, что она осталась совсем одна во всем мире. Что никому нет дела, до нее и ее одиночества, до того, ладно ли сидит на ней наряд и правильно ли она улыбается. В мире, где не осталось ни одной пары лишних глаз, она бы скинула тугой пояс и тесные туфли, вынула бы из волос тяжелые заколки, и бросилась вперед, до самого горизонта, и…

«В сторону!» — пронзительный крик вырвал ее из размышлений. Перед глазами мелькнуло черное пятно, и, повинуясь инстинктам, Яра отпрыгнула в сторону. Прямиком в цветы, ломавшиеся под ней с жалобным хрустом. Руки тут же намокли от сока, пальцы почернели от земли, несколько цветков прилипли к щекам, впечатались в множество слоев косметики и застыли, как мухи, пойманные в ловушку янтаря. Конь пронесся совсем рядом, и всадник свалился в соседнюю клумбу.

Яра приподнялась на локтях и вытянула шею. Цветы по ту сторону дорожки не шевелились. Правильным было бы позвать на помощь, но пока слуги будут суетиться, можно потерять драгоценное время. Но он же мужчина, а она одна и без сопровождения… и все же…

Яра встала и осторожно подошла к клумбе.

— Вы в порядке? — позвала она.

Над цветами показалась голова. Совсем молодой мужчина, может, на пару лет старше ее, в простом верховом костюме. Длинные волосы он собрал в высокий хвост, открывавший острые скулы и бездонные черные глаза.

— Прошу меня простить, госпожа, — сказал юноша, поднимаясь с земли. — Я думал, в этой части сада никого не будет. Вот мы и решили на спор проехаться без седла и задом-наперед.

— Как кочевники? — вскинула бровь Яра, запоздало понимая, что язык можно было и попридержать.

— О, Вы разбираетесь?

— Немного. У кочевников специальные легкие седла, которые позволяют запрокидывать ногу и удерживать равновесие, даже когда едешь задом-наперед, — сказала она. — Простите, что учу Вас, господин.

— Нет-нет, все в порядке, — замахал руками юноша, потирая ушибленную спину. — Предлагаю Вам сделку, госпожа. Вы никому не скажете, что видели мое падение, а я сохраню в тайне наше с Вами свидание.

— Свидание? — вскинула бровь Яра.

— На меньшее в Вашей компании я не согласен.

И, подозвав коня, молодой человек скрылся за поворотом. Яра проводила его взглядом, а затем продолжила поиски черной лилии. Клумба оказалась совсем рядом.

Когда она вернулась с цветком, мама и госпожа Мин загадочно улыбнулись.

— Что-то случилось? — с наигранным волнением поинтересовалась госпожа Мин.

— Наткнулась на какого-то конюха, — фыркнула Яра, отдавая цветок. Сваха поджала губы и улыбнулась.

— Вам стоит как следует отдохнуть и подготовиться к праздничной церемонии.

Женщины обменялись поклонами, и мать с дочерью покинули Большой Зал. Идя по дорожке, Яра то и дело оглядывалась на маму. Та улыбалась своим мыслям, но иногда ее улыбка нет-нет, да упархивала.

— О чем говорила госпожа Мин? Когда ты обманула звезды?

— О, ты об этом, — улыбнулась женщина, беря дочь под руку. — Видишь ли, моя дорогая, дело в том, что у нас с твоим папой была не очень хорошая совместимость. Были кандидаты лучше и благороднее. Но мы так сильно полюбили друг друга, что госпожа Мин встала на нашу защиту, благословила наш брак. Но у такой любви была цена.

Яра понимающе покачала головой.

— Но знаешь, даже старая ведьма может ошибиться, — шепнула мама. — Она говорила, что у нас и вовсе не будет детей.

Глава 4. Церемония

«Пора вставать», — ласковый голос мамы выдернул Яру из тяжелого тревожного сна. В нем смешалось все: испытания, танцы, хищные глаза девушек, едкие речи Ики Чен и стучащая палкой Харука Мин. Яра резко села, пытаясь вспомнить, когда она вообще успела уснуть.