Проклятая деревня

Смышленый участковый, пока бежал за священником, высмотрел притороченную к стене примыкающего к дому сарая вполне пригодную лестницу. Используя ее старик без особого труда сумел подняться под крышу и, не слушая возражений, согнал вниз Олега, приказав ждать, ничего не предпринимая без его позволения.

Пристроив в угрюмом молчании курящих сигарету за сигаретой женщин на чудом сохранившейся скамейке, обнаруженной в лебеде высотой в человеческий рост все тем же глазастым Алексеем, вместе с Олегом они, пользуясь случаем, обследовали двор и прилегающие постройки, но ничего достойного внимания не нашли.

Когда же окончательно сгустившиеся сумерки поглотили двор и закончились скромные запасы провианта, даже у невозмутимого монаха лопнуло терпение. Он, не слова не говоря, скинул вещмешок с твердым намерением нарушить категорический запрет и войти в дом, как, оглашая окрестности душераздирающим скрипом, распахнулась перекошенная входная дверь. Первым на крыльцо твердо ступил Роман и тут же посторонился, пропуская вперед священника. Тот энергично сбежал по ступеням и возбужденно, в несвойственной ему манере затараторил, дергая за рукав первым попавшего под руку Олега:

– Представляешь, вот тебе и теория с практикой! Оказывается, если пропустить темное излучение через зеркальное заклинание, бодрит не хуже настойки из женьшеня. Такое ощущение – минимум лет на пятнадцать помолодел. Нужно обязательно дополнительно исследовать этот феномен…

Но монах, слушая его вполуха, не мог оторвать взгляда от прозрачного, слабо светящегося в темноте бледно-голубым сиянием лица Романа, который первым делом подошел к встрепенувшейся матери, положил ей руки на плечи, опуская обратно на скамью и каким-то недобрым, тяжело давящим голосом сказал:

– Успокойся. Теперь я справлюсь.

Затем повернулся к отцу Матвею:

– Нужно как можно быстрее перенести саркофаг в церковь. Она возле кладбища, метров восемьсот от деревни.

Олег вдруг с содроганием поймал себя на том, что в его присутствии начинает испытывать трепет, ощущая себя жалкой букашкой в тени великана, до того огромная внутренняя сила клокотала внутри Романа. Алексей, тоже дернувшийся было к приятелю, непроизвольно напрягся и на полушаге застыл, будто наткнувшись на невидимую стену.

Роман, смерил их странным взглядом, словно пытаясь рассмотреть что-то видное ему одному, и едва заметно скривив губы в невеселой усмешке, тихо спросил:

– Поможете?

Наконец сумевший стряхнувший оцепенение Олег набрался смелости в упор взглянуть в его потемневшие до бездонной черноты глаза. И внезапно с обжигающей ясностью осознал, что теперь ответственность за судьбы мира тяжким грузом легла на плечи этого мальчика, волею проведения вынужденного стать воином.

Закаменев лицом, монах негромко, но твердо отчеканил:

– Ты главный. Вот и командуй.

Роман, поверх его головы долго смотрел на летящий на фоне быстро бегущих облаков золотистый диск полной луны, потом, с неожиданно прорвавшейся в дрогнувшем голосе теплотой, мягко сказал:

– Спасибо за понимание. Видит Бог, я этого не хотел, – дернул острым кадыком на тонкой шее, с трудом сглатывая ком в горле, и справившись с эмоциями, ровно продолжил. – У нас осталось совсем мало времени. Он уже рядом.

Ощутивший невероятное облегчение, словно с плеч сорвалась гора, Олег чуть замешкался, прихватывая за край рукава непонимающе хлопающего глазами Алексея, и таща его за собой в темные сени. В доме владеющий ночным зрением монах сунул слепо щупающему стены участковому зажженный фонарь, а сам уже взялся за перекладину лестницы, собираясь на чердак, как сверху послышался шум, посыпался мусор и раздался сдавленный голос Романа:

– Готовы принимать?.. Только осторожнее, очень тяжелый…

Через секунду с хрустом обламывая концы, на лестницу оперся край саркофага. Монах с помощью участкового едва успели удержать от жесткого падения соскользнувший вниз массивный ящик.

Покрасневший от натуги Алексей, с трудом переведя дух, сипло выдавил:

– Эта пакость что, целую тонну весит? Как же он ее один сумел с места сдвинуть?

Ответил ему, бесшумно спрыгнувший с двухсполовинной метровой высоты Роман:

– Двести пятьдесят, плюс-минус килограмм. Удивительно, как еще потолок выдержал, дом-то давным-давно на ладан дышит.

Он, шурша отставшими обоями, протиснулся в узкую щель между стеной и косо перегородившей узкий коридор махиной и досадливо резюмировал:

– Эх, совсем здесь не развернуться. Давайте-ка вместе вытащим его во двор, а дальше уже я сам.

– То есть как сам? – Выпучил глаза участковый, но Олег чувствительно ткнул его кулаком в бок.

– Много текста. – Язвительно прошипел монах в ухо Алексею. – Давай, хватайся.

Натужно пыхтя, кроша острыми углами дверные проемы и в кровь обдирая руки, они с грехом пополам выволокли неподъемный артефакт на улицу, где их уже с нетерпением ждали встревоженные женщины и все такой же необычайно бодро-деятельный священник.