Проклятая группа. И последние станут первыми

Нервы Аксеновой были на пределе, когда она пришла домой. Гарин демонстративно остановился перед ее подъездом еще до того, как Аксенова подойдет к нему. Развалившись за рулем, Гарин наблюдал за женщиной. Аксенова не выдержала и, сжав зубы, подошла к джипу. Гарин удивленно посмотрел на нее. Аксенова требовательно постучала в окно машины. Гарин опустил стекло водительской дверцы.

— Простите?

— Что вам от меня надо?

— От вас? Мне? Ничего.

— Вы за мной следите!

— Девушка, простите, но оперативную работу я с вами обсуждать не собираюсь.

Гарин поднял стекло, давая ей понять, что разговор окончен. Аксенова почти бегом добралась до дверей подъезда и исчезла.

Зная ее адрес, Гарин довольно быстро вычислил ее окно. А через пару минут за окном мелькнул силуэт Аксеновой. Гарин усмехнулся. Он мог делать это до бесконечности: Гарину нравилась его машина, нравилась его магнитола, нравились песни, записанные на его флэшке. Донимать Аксенову он мог бы еще неделю.

Но женщине хватило и этого. Отойдя от окна, она вытащила из своей сумочки кошелек. Нашла в отделении для карточек визитку, которую ей вручил Кротов. После чего, поколебавшись, набрала его номер.

— Алло, капитан Кротов? Это… Аксенова. Подруга Аллы. Мы можем встретиться?

Гарин остался внизу, к Аксеновой Кротов поднялся один — логично посчитав, что после такой наглой слежки, которая продолжалась полдня, Аксенова вряд ли захочет созерцать физиономию Гарина у себя дома. Что удивило Кротова, женщина не стала задавать вопросов про Гарина и слежку. Вместо этого она сразу перешла к делу. Кротов уловил от нее легкий запах спиртного. Аксенова выпила для храбрости, понял он.

— Алла была несчастлива в браке, — сказала она. — Очень несчастлива.

— Мы уже догадались.

— Она жила как… как в зоне боевых действий. Хотя на людях они делали вид, что у них все в порядке. Алла не могла жаловаться родителям. Те любили ее, но они боготворили Щербакова. Богатый, успешный… Однажды Алла попыталась на него пожаловаться, но родители посчитали, что это блажь какая-то. Поэтому она никому не могла… ни с кем не могла поделиться. Кроме меня.

— Он ее избивал?

Аксенова подавленно кивнула.

— Несколько раз эта скотина отправлял Аллу в больницу с переломами. Он держал Аллу, как рабыню, понимаете? Она должна была выполнять все его прихоти, спать с ним по первому его щелчку — и никогда не перечить. Одно слово против — и он пускал в ход кулаки. Особенно ей доставалось, когда Щербаков выпивал. А в последнее время он стал приезжать домой пьяным все чаще и чаще…

Сделав паузу, она продолжила:

— Я у них дома не бывала уже три года. Щербаков был против. Он считал, что с такими отбросами и неудачниками, как я — это его слова — ей общаться не стоит. Хотя на самом деле он просто боялся, что Алла будет жаловаться и рассказывать о нем. Поэтому она скрывала от мужа даже сам факт того, что мы с ней вообще общаемся.

— Почему же она не развелась с ним?

Аксенова горько усмехнулась.

— Сразу видно, что вы его не знаете.

— Так расскажите.

— Он не просто угрожал Алле, что оставит ее без всего. Он говорил, что она не сможет найти работу в этом городе, если уйдет. Что она сдохнет в нищете. Что он легко это устроит, потому что весь город у него вот здесь.

Аксенова сжала кулак, демонстрируя, где находится город у Щербакова. Кротов машинально заметил, что рука Аксеновой чуть дрожала.

— Эта скотина просто хотел, чтобы она терпела все его выходки. И молчала. Ему нужно было полное подчинение. Хотя внешне все супер, да? Красивая одежда, дорогая машина, огромная квартира в элитном доме… Но жизнь Аллы не была похожа на сказку. Разве что на байки из склепа. Она жила как в аду. Алла говорила, что Щербаков ей изменяет. Он даже не пытался это скрыть, понимаете? Но Алла не имела права даже заикнуться, что она против. Один намек — и он сразу пускал в ход свои… свои поганые кулаки. Алла тысячу раз звонила мне в слезах и говорила, что не хочет жить.

— А ее травмы?

— О, это отдельная история… В первый раз он отправил ее в больницу с переломом после того, как Алла заикнулась, что хочет развестись. Это было года три-четыре назад, где-то так. Она вызвала полицию прямо туда, в больницу. Но полицейского в приемном покое встретил сам Щербаков. — Аксенова бросила быстрый, опасливый взгляд на Кротова. — Не знаю, о чем они там говорили… Но этот полицейский до Аллы так и не дошел.

Кротов промолчал. Все было понятно.

— Щербаков потом завалил Аллу цветами. Приходил к ней, плакал, просил прощения. Представляете? Он был такой… такой убедительный, что Алла поверила, что все кончено. Но не проходило и месяца — и все начиналось сначала. А ее машина, БМВ? Этот подарочек он сделал после того, как отправил Аллу в больницу во второй раз. Она тогда «заработала» вывих руки и перелом двух ребер.

— И что? У нее два перелома, а она не попыталась снова обратиться в полицию?