Проклятая группа. И последние станут первыми

Гарин сел, пытаясь прийти в себя и полностью проснуться. В горле пересохло. Девица дотронулась до его руки, поглаживая татуировки, покрывавшие предплечья Гарина.

– Приве-е-ет.

– Ага, – неуверенно отозвался Гарин, натянуто улыбнувшись ей. Встав, он натянул штаны и побрел на кухню. Минералки не было. Открыв кран, Гарин наполнил стакан и жадно его проглотил. Девица зашла следом, подозрительно на него косясь.

– Плохо помнишь вчерашнее?

Гарин не ответил, наполняя стакан снова и с жадностью присасываясь к живительной влаге.

– Нормально, – нахмурилась девица. – Только не говори, что ты не помнишь, как меня зовут.

– Эмм… Катя?

– Вот ты свинья!

Девица выскочила из комнаты. Допив воду, Гарин почувствовал, как она разливается по телу, оживляя обезвоженные после перепоя клетки. Вспомнил, как записывал телефон девицы и даже фотографировал ее. Твою мать, Вера! Точно, Вера!

– Вер, успокойся ты, – Гарин побрел за девицей. – Все я помню, просто прикалываюсь. Чего сразу кипятишься, Вер?

Кротов тоже проснулся с похмельем, но не с таким ужасным. Однако они с Пешковым определенно перебрали пива. Постояв минут десять под душем и выпив кружку чертовски крепкого кофе, Кротов сел за руль и поехал в УВД. Но по пути понял, что ему нужна вода. Пришлось заезжать в магазин, где Кротов купил сразу упаковку 0,5-литровых бутылок. Бросив их в багажник, Кротов открыл одну. И в этот момент заметил Фитиля.

Фитиль, сморщенный тип лет 45, с одутловатой рожей пропойцы, выбрался из-за угла и брел по тротуару к магазину. Увидев Кротова, он почти обрадовался.

– Ба, Александр Николаич!

– Здорова, Фитиль, – кивнул Кротов, когда Фитиль подошел. – Давненько не виделись. Я уж думал, тебя опять закрыли.

– Не-не, вы че, Александр Николаич, у меня все пучком! Как откинулся – так ни-ни. В завязке я.

– Ну конечно, – хмыкнул Кротов.

– В натуре! А вы чего? Говорят, в немилости у начальства?

– Кто говорит?

– Ну так… народ.

– Народ не может ошибаться, – согласился Кротов.

– Фигово. Вы хороший мент, Александр Николаич. Ну, для мента.

Если Фитиль делает неловкие комплименты, дела у него паршиво. Кротов критически осмотрел пропойцу.

– Ну и рожа у тебя, Фитиль. И перегаром прет за километр… Допьешься ты когда-нибудь. Почки отвалятся или печень.

– Все мы там будем. Вы вон тоже минералочку пьете, а? – Кротов хмыкнул, но промолчал. – Слушайте, Александр Николаич… Вы по старой дружбе мне того… ну… взаймы не дадите? Сотню хотя бы, а?

– Оборзел?

– По старой дружбе, Николаич! Мы сколько лет знакомы, в натуре!

Знакомы они были на самом деле давно – Кротов тогда еще служил в ППС, а Фитиль шел на свою вторую отсидку. Вздохнув, Кротов достал кошелек. Фитиль заметно оживился. Пока Кротов рылся в кошельке, Фитиль продолжал бормотать, словно пытаясь заговорить Кротова и не дать ему передумать:

– Вот ништяк, Александр Николаич, все бы менты такие были. А у меня трубы горят, не могу, ага. Вчера с корешом сидели допоздна. За встречу и все такое.

– За встречу, конечно, – усмехнулся Кротов, вручая ему сотку. – Бухаем только по уважительным причинам, да, Фитиль?

– Так в натуре уважительный. Зоновский кореш, одну баланду хлебали.

– Это что за кореш? Тимурчик поди?

– Вы че, Николаич, Тимурчика-то закрыли ваши опять! Не знали что ли?

Кротов покачал головой, хотя отлично знал. Он всегда следил за судьбой своей «клиентуры», даже находясь в подвале.

– Не, с Хрычом мы сидели.

– Что-то я не знаю никакого Хрыча.

Получив деньги, Фитиль сразу же потерял всякий интерес к разговору, но нельзя же было уйти просто так.

– Да все путем, Александр Николаич, – буркнул он. – Хрыч с этапа только, у нас проездом. Хороший мужик, так что все равно. Слушайте, ну я это… пойду, а?

– Не нажрись опять.

Фитиль кивнул и торопливо двинулся к магазину, бубня себе под нос:

– Хороший вы мент, Николаич, я всегда говорил, все бы менты такими были, в натуре…

А Кротов, садясь за руль своей «Киа», вдруг задумался.

В кабинете Лазарев допрашивал гопника, которого вызвал вчера по телефону и назначил ему на девять утра – отлично зная, что для этой публики это то самое время, когда они еще сладко спят после ночных приключений.

– Да я вообще в этом парке не отвисаю уже давно, – гопник пытался говорить как можно более убедительно. – Че я там забыл вообще?

Зайдя в кабинет, Кротов кивнул Лазареву и тут же уселся за свой стол. Он выглядел более оживленным, чем обычно, и Лазарев удивленно посмотрел в его сторону. Но говорить Кротов не спешил, поэтому Лазарев вернулся к гопнику.

– Значит, не отвисаешь в парке? А если я скажу, что с ППСниками местными говорил?

Гопник заметно приуныл.

– И что?

– В парке была драка неделю назад. И догадайся, кого ППСники тормознули около парка, когда приехали.

Для солидности Лазарев даже заглянул в папку, словно там был весь компромат на гопника. На самом деле в папке были сообщенки из канцелярии. Но гопник занервничал. Лазарев почти видел, как в его голове со скрипом завращались шестеренки.

– Блин, да мы просто мимо шли! Ну, мимо парка. Чтоб срезать! Из «Забоя» домой. Отвечаю.