Проклятая реликвия

Мужчины стояли, потому что комната, хоть и достаточно большая для них, была забита книгами и оборудованием для опытов, которые придумывал пытливый Фальконер, и места для удобной жизни в ней почти не оставалось. Слева от камина грозила падением стопка особенно заветных книг и бумаг, включая ценные труды аль-Ховаризми, арабского математика. Справа стояло несколько банок разной величины с зельями и мазями, выделявшими странные, экзотические запахи. Фальконер давно не замечал этих запахов и, честно говоря, в основном забыл, с какой целью хранится вся эта стряпня. В угол робко спряталась кровать, потому что основное место в комнате занимал массивный дубовый стол, служивший как для еды, так и для работы. На нем лежали кости животных, человеческие черепа, резные деревянные фигурки, блестящие камни и рассеченные скальные обломки, в глубине которых виднелись странные очертания. Питер Баллок давно привык к беспорядку.

— И я скажу тебе, кого он мне напомнил. Того тамплиера, Гийома де Божё!

Фальконер немного подумал и помотал головой.

— Нет, это невозможно. Последнее, что я о нем слышал — он во Франции и готовится стать гроссмейстером ордена. Его обязанности просто не позволят ему инкогнито путешествовать в Оксфорд в самом начале зимы. Ты, должно быть, ошибся, Питер.

По ворчанью Питера стало понятно, что Фальконер его не убедил. Он просто не видел приезжего и ту атмосферу властности и спокойствия, которая укутывала его плотнее, чем теплый плащ.

Это правда, прошло больше года, как оба они видели тамплиера. И в то время все были очень заняты, потому что тогда в Англии находились язычники-татары. Тамплиер тогда здорово помог Фальконеру в разгадке убийства. Но Баллок не верил, будто это означает, что он всегда будет на их стороне. Тамплиеры были замкнутым орденом, идущим в христианском мире своими собственными, уединенными путями. Лежавшие на поверхности обязанности заключались в том, чтобы сопровождать паломников в Святую Землю. Кроме того, они еще действовали, как надежные банкиры и гарантировали, что доверенные им на Западе деньги будут переправлены на Восток. Но все догадывались, что под поверхностью существовали и подводные течения. Поэтому Баллок не сомневался: если ваш путь совпадает с путем тамплиеров, можно получить от союза выгоду. Но если ваши дорожки пересекутся, стоит держать ухо вострю. Особенно если имеется что-то, обладающее ценностью для Ордена Бедных Рыцарей Храма.

— Ну, ты можешь думать все, что хочешь, Уильям. Но я готов держать пари, что должно произойти нечто нехорошее.

Словно в ответ на предсказание Баллока дверь в убежище Фальконера распахнулась, и на пороге возникла растрепанная фигура Майлза Байкердайка, одного из новых студентов Фальконера. Он определенно бежал, потому что задыхался, стоя в дверях. Лицо его светилось от волнения.

— Магистр…

— Глубоко вдохни, Майлз Байкердайк, и расскажи, в чем дело, — сделал замечание Фальконер. С каждым годом студенты казались ему все моложе и вели себя все более по-детски. Фальконер не понимал, почему. Майлза с его круглым, пухлым лицом и тонкими светлыми волосами можно было принять за младенца. Однако младенец все же сумел выпалить свою новость.

— Магистр Фальконер. Произошло убийство. Говорят, голова полностью отделена от тела.

Брат Роберт Ансельм любил бродить в лабиринте. Симметрия радовала и успокаивала его, когда в голове была путаница. Путаница была и сейчас, и он шаркал по извилистой дорожке лабиринта, стараясь сосредоточиться на четырех элементах мессы, когда переходил из одной четверти в другую. Вход в Евангельскую Весть. Три поворота — и Приношение. Поворот назад, и снова Евангельская Весть. Три петли назад, вернуться в Приношение. Две петли, войти в Освящение. Как и с религиозным рвением — путь прямым не бывает. Еще две петли, и он окажется в последней четверти — Причащение. Головокружительная, петляющая дорожка внутрь представляла собой первый шаг на тройном пути. Очищение.

Нельзя сказать, что голову монаха отделили от тела. Слухи, несомненно, окажутся преувеличенными. Однако, когда Питер Баллок и Уильям Фальконер увидели тело, они поняли, что в данном случае слухи не сильно отличались от действительности. Но прежде всего требовалось, чтобы их отвели туда, где лежит тело. Майлз Байкердайк проводил их к Джону Хэнни, еще одному студенту Фальконера, сидевшему в холодном, похожем на пещеру холле на первом этаже колледжа Аристотеля. Хэнни сидел с белым лицом и дрожал. Именно он и нашел тело. Все еще сильно перепуганный, он согласился отвести обоих мужчин туда, где видел предположительно обезглавленный труп. Они пошли по Хай-стрит, и на Карфэксе, когда Хэнни собирался повернуть к Северным воротам, Баллок его остановил.

— Где, ты говорил, лежит тело, мальчик?

— За борделями Броукен-Хейз, на нижнем заливном лугу.

— Тогда пойдем через замок, через боковые ворота в Гемель.