Проклятая рота

Время тянулось медленно, снаружи не доносилось никаких звуков, и мы не могли даже догадываться, что творится в городе. Иногда мне начинало казаться, что статуя хозяина святилища двигается, поворачивает голову и я даже ощущаю знакомый давящий взгляд… Как тогда, у Ковчега Тьмы.

Но все странные ощущения быстро проходили.

Затем я уловил тихие, еле слышные шаги и невольно задержал дыхание – кто это, Арсаир ва-Рингос или кто-то другой, может быть, кто-то из вернувшихся жрецов или один из местных, решивших поискать убежища в храме?

Среднего роста человек переступил порог, откинул с головы капюшон, и я едва не задохнулся от радости: бритая голова, ястребиный нос, узкое лицо и огромные, чуть ли не светящиеся во мраке глаза! Наши командиры все рассчитали верно – главный инквизитор пришел в святилище, причем один!

– Ну что… – произнес он медленно, обращаясь явно к Синеглазому, и замер, нахмурившись.

Что-то блеснуло в одном из двух падавших сверху столбов света, раздался тупой удар. Брошенный Пугалом нож воткнулся ва-Рингосу в грудь, но уже второй метательный клинок отскочил от вскинутой ладони мага как от камня.

Я вскинул оружие и выскочил из-за послужившей мне убежищем статуи.

Но всех опередили Стась и Визерс – первый подлетел к магу сзади, второй спереди. Взлетели два меча, один побольше, другой поменьше, инквизитор оскалился бешеным котом…

Что он сделал, я не понял, но десятник наш вдруг начал медленно заваливаться назад. Рука с оружием замерла, а из спины ударил настоящий фонтан крови, и это через кованый панцирь!

Стась неведомым образом промахнулся, так что клинок прошел над бритой макушкой. Одноглазый зарычал от досады, а я метнулся в сторону, обходя падающего Визерса, и ударил сам, уже понимая, что все это зря, что проклятый инквизитор оказался сильнее, чем мы думали…

Мой прекрасный, стремительный выпад пропал зря. Клинок разрезал желтый балахон, и только.

– Наглецы, – скорее не услышал я, а прочитал по губам ва-Рингоса, он плавно взмахнул рукой.

Стась отлетел назад, с грохотом и звяканьем врезался в стену и точно прилип к ней. Что случилось со шлемом на моей голове, я не понял, но он куда-то исчез, а ушам стало горячо.

Инквизитор впился глазищами в мое открывшееся лицо.

– Сам пришел! – и этот громоподобный рык отдался во всех углах громадного зала, вынудил дрогнуть купол и слегка пошатнуться на своем постаменте изваяние Синеглазого.

Я замахнулся, чтобы располосовать эту ненавистную физиономию, краем глаза увидел, как кто-то из соратников пытается добраться до мага, перебирает ногами, но не может сдвинуться с места. Я же даже сумел ткнуть мечом, но тот вывернуло из ладони и отшвырнуло далеко в сторону.

Ва-Рингос сделал странное движение, будто стряхнул что-то со спины, и с его ладоней полилось белое пламя. Уши мои наполнил металлический шелест, и, опустив глаза, я с удивлением увидел, что кольчуга на мне распускается, куски плетения отваливаются и падают на пол.

– Ах ты, гандон! – проорал я на родном языке и прыгнул вперед – нет меча, так неважно, вцеплюсь лысому уроду в шею, и она так сладко захрустит перед тем, как сломаться.

Ощущение было такое, что я со всего размаху врезался в невидимую стену – в голове загудело, рот наполнился кровью, нос согнуло куда-то в сторону, так что он едва не улегся на щеку.

А инквизитор улыбался… Искренне, торжествующе.

От кольчуги не осталось почти ничего, и я автоматическим движением засунул руку в карман штанов. Нащупал нечто твердое, маленькое и, не отдавая себе отчета в том, что это такое, потащил наружу.

– Сейчас ты умрешь во славу Милостивого Светлого Владыки, – сообщил мне ва-Рингос.

Я поднял руку и швырнул в него то, что извлек из кармана.

Глупый детский жест… Если бы это не была та самая хрень, которую я нашел в Ковчеге Тьмы.

Черная жемчужина ударила инквизитора в лоб и вместо того, чтобы отскочить, проникла в его плоть. Ва-Рингос осекся на полуслове, вытаращил глаза, из отверстия над правой бровью хлынула темная кровь, а сияние вокруг ладоней начало меркнуть, дрожать, точно пламя свечи на ветру.

Из моих ушей будто выдернули затычки – я услышал тяжелый рокот, надсадное дыхание инквизитора.

– Руби его! – заорал кто-то над самым ухом, и Ярх прыгнул вперед, едва не отпихнув меня.

Отклеился от стены Стась, хоть и двигался неуверенно, с другой стороны подскочил Лихо. Уже три меча устремились к Верховному Носителю Света, и на этот раз он ничего не смог поделать.

Камушек, изготовленный Синеглазым, точно забрал всю силу ва-Рингоса.

Стась рубанул по спине наискосок, клинок Лиха с отчетливым хрустом вошел инквизитору под ребра, а Ярх вонзил свой прямо в горло. Я зашарил взглядом по сторонам, пытаясь отыскать свое оружие – как же, соратники рубят проклятого колдуна, а я стою как на поминках. Но нет, меч далеко… Вон он валяется у стены. А по той разбегается черная паутина трещин, ползет вверх и в стороны, и храм точно бьет крупная дрожь. Раскачиваются статуи на постаментах, пол ходит ходуном, словно в недрах под святилищем просыпается ото сна нечто очень большое и крайне нервное.