Проклятая сабля крымского хана

Тонкие, темные, будто нарисованные углем брови Сахиба взлетели вверх, расслабленность сняло как рукой, и он подался вперед всем грузным телом.

— Сабля здесь? Но откуда? Что ты знаешь об этом?

Мехмет-Али улыбнулся, показав здоровые белые зубы:

— Видишь ли, побывав в Стамбуле, я обзавелся хорошими друзьями, которые за вознаграждение снабжали меня информацией. Разумеется, я передавал ее своему господину Саадет Гирею. Но он отрекся от престола, и я остался не у дел. Однако мои люди по-прежнему передают мне кое-какие сведения. Сегодня с торговым кораблем пришло письмо для меня, из которого я узнал, что Менгли Гирей завещал саблю Девлету. Не спрашивайте, как она попала к вашему отцу, это никому не ведомо. Мой человек подслушал разговор Сулеймана и Девлета. Великий султан передал саблю вашему племяннику и рассказал ее историю.

— Значит, сабля у моего племянника. — На смуглом лбу Сахиба собрались морщины, изрезав его, будто кинжалом. — Что ж, очень хорошо. Думаю, мальчик без колебаний отдаст ее мне. В противном случае… — Последние слова он произнес с угрозой, и Мехмет-Али, многое повидавший на своем веку, почувствовал дрожь. — Я собирался немного отдохнуть после сытного обеда, — продолжал Сахиб, — но передумал. Я немедленно отправлюсь к племяннику и заставлю его написать письмо и отдать саблю. Он умный юноша и поймет, что ни одна сабля, даже сабля великого Чингисхана, не стоит человеческой жизни.

— А когда Девлет отдаст саблю, — прошептал Мехмет-Али, — он…

— Да, ты прав, — кивнул Сахиб Гирей, — я убью его.

Он поднялся, смахивая капли пота с широкого лица, и направился к узкому проходу, который, извиваясь под землей, как змея, вел к тюремным подземельям. Мехмет-Али какое-то время семенил рядом, отчаянно потея, но потом, будто передумав, повернул назад. Зайдя в подземелье, Сахиб Гирей снял со стены светильник и решительно пошел к комнате, где томился Девлет. Юноша, сидевший на корточках в углу, вздрогнул, когда на его лицо упал яркий свет, и поднялся, моргая.

— Салам алейкум, племянничек, — ласково проговорил дядя, но от этих дружелюбных слов Девлета бросило в дрожь. — Как тебе новый дом?

— Не могу сказать, что он мне понравился, — буркнул Девлет. — Скажи по крайней мере, за что я удостоился такой чести. Только потому, что ты боишься претендента на ханский трон?

— И поэтому тоже. — Сахиб подошел к решетке, и его жирное лицо заблестело в свете факела. — А еще потому, что у тебя есть кое-что. И это кое-что должно стать моим.