Проклятая шахта. Разгневанная гора

Я двинулся дальше, прошел мимо старых рудничных построек. Вокруг никого не было. Мыс в лунных лучах казался ослепительно белым. И дом, который выглядел таким мрачным вчера во время бури, тоже был белым. Я старался не смотреть на оконце под крышей, но оно само, казалось, следило за мной, когда я проходил мимо дома во двор.

В кухню я прошел через кладовку. Кити сидела возле очага, склонившись над книгой. Старухи устроилась напротив, штопая носок. Они обе посмотрели на меня, когда я вошел. Кити вскочила на ноги. Щеки у нее раскраснелись от огня.

– Что вы здесь делаете? – спросила она.

– Пришел, чтобы повидаться с тобой, – сказал я после некоторого колебания.

– Повидаться со мной? – Она, казалось, была удивлена и снова опустила глаза в книгу. – Зачем вам нужно меня видеть? – Ее голос слегка дрожал.

– Мне было так одиноко, – быстро сказал я. – Так тоскливо, что захотелось с кем-нибудь поговорить, – неловко добавил я.

– Если вам скучно, можете пойти к Слиму и Фраеру, – сказала она. – Но вам вообще нельзя здесь находиться.

– Мне нс хочется разговаривать ни со Слимом, ни с Фраером, – сказал я ей. – Я хочу поговорить с тобой. 4 Она смотрела на свои руки и перелистывала страницы книги, которую читала.

– Вам нельзя здесь находиться, – только и сказала она.

– Я это знаю, – ответил я. – Послушай, давай немного погуляем, а? Я буду ждать тебя внизу, у шахты.

Она нс ответила. Но старуха, оторвавшись от своей штопки, сказала:

– Такая славная лунная ночь, милушка. Пойди погуляй, тебе полезно.

– Придешь? – снова спросил я.

– Может быть, – очень тихо ответила она.

В коридоре послышались шаги. Кити испуганно подняла голову. Шаги не свернули в сторону парадной двери, они направлялись на кухню. Дверь открылась. Это был старик Менэк. Он остановился в дверях. Его светлые глаза сверкали в свете лампы. У меня непроизвольно сжались кулаки, я чувствовал непреодолимое желание схватить его за бороду и швырнуть с утеса, туда же, куда бросилась моя мать. Он, должно быть, прочел ярость в моих глазах, потому что смотрел на меня, словно завороженный тем, что увидел. Сквозь его стиснутые зубы вырвался какой-то звук – нс слово, не восклицание, а просто звук. В глазах мелькнул страх, но только на секунду. Потом они хитро сощурились, и, я готов поклясться, он улыбнулся себе в бороду. Я двинулся к нему. Не знаю, что я собирался с ним сделать, мне просто нужно было с ним расправиться. Кити схватила меня за руку, и он быстро закрыл дверь. А я стоял, обливаясь потом в этой жаркой кухне, и слушал, как его шаги удаляются в сторону входной двери.

– Пожалуйста, не делай ничего, – просила Кити. – Возвращайся назад в Уил-Гарт. Я приду туда, вот только уберусь после ужина. Обещаю, – добавила она.

Я посмотрел на нее. В этом неожиданном приступе ярости я и забыл о своем желании, о том, что мне необходимо ее видеть. Она держала меня за руку, и я чувствовал ее тело рядом с собой. Она отступила на шаг, и мне сразу стало холодно, из меня словно выжали все соки. Она смотрела на меня, не зная, что я собираюсь делать. Ее лицо было бледно, дыхание – быстрым и нервным, губы полуоткрыты.

– Мне, пожалуй, лучше уйти, – сказал я. – Буду ждать тебя около шахты.

Она кивнула и отвернулась к очагу. Я снова вышел в лунную ночь. Из занавешенного окна столовой для рабочих был слышен голос Фраера. Я обошел вокруг дома и направился в сторону Уил-Гарт. Но потом остановился. Прямо перед собой, на серебристом фоне моря, я увидел старика, он. быстро шел в сторону шахты.

Все мои мускулы напряглись. Если эта свинья идет в шахту, я его там достану. Но ведь не будет же он таким дураком. Конечно, не такой он дурак. Я ждал, весь напрягшись от волнения, пока его фигура не скрылась за крутым склоном. Тогда я прошел через старые рудничные постройки и стал следить за ним с верхушки склона. Он направлялся в сторону сараев. Один раз остановился, словно хотел убедиться, что я за ним не слежу. Я пригнулся. Он меня не заметил, потому что продолжал идти вперед, и, дойдя до шахты, зашел в каптерку. Я быстро спустился вниз по склону. Когда он снова вышел, я спрятался в терновнике, который рос возле шахты. На нем были шлем и комбинезон, в руке он нес лампу. Однако к подъемнику он не пошел, а двинулся вниз по склону.

Он шел прямо к своей шахте, к той, где погибла его жена.

Старик обернулся и огляделся вокруг, очевидно, не хотел, чтобы его заметили. Что, черт возьми, он собирается делать там среди ночи? И почему именно эта шахта? И вдруг у меня в голове промелькнула совсем другая мысль. Человек, который мог хладнокровно сбросить в шахту собаку, способен на все. Мысли этой суждено было вернуться ко мне еще не раз в течение этой ночи.

Убедившись в том, что за ним никто не следит, Менэк перелез через защитную стену. С минуту он постоял внутри ограждения – его голова и плечи были хорошо видны, – глядя в сторону дома. А потом исчез.