Проклятая в Академии Стражей, или "Я случайно, магистр!"

Вместо того чтобы поведать мне грустную, полную кровищи и слез историю или предложить отвалить, Фарлоу вдруг улыбнулся этой своей фирменной едкой улыбочкой.

— Успокойтесь. Его нет и никогда не было. Он мне просто не нужен. Я черпаю свою магию из других источников. А вот вам, адептка, фамильяр необходим как воздух и  именно за этим я вас сюда пригласил.

Я похлопала глазами, пытаясь уложить все в голове, но решила отложить неблагодарное дело изучения тонкостей магического мира на потом.

— Точно? Я хотела сказать, что вот сегодня утром… у меня кое-что получилось и без него.

20

Я с опаской покосилась на своего преподавателя, так и не решив для себя окончательно, стоит ли ему рассказывать об инциденте с тьмой в осколке. В смысле, не влетит ли мне от него сейчас за такие новости пара неудов по основному предмету и автоматическая пересдача. Но, слово не воробей и пришлось говорить как есть. Потому что врать магистру мне было отчего-то боязно.

— Ну, вот как-то так. А потом Мэллорд швырнул осколок в стену, а вы заставили его отрабатывать.

Фарлоу недобро нахмурился и поджал губы, а я подумала что последние мои слова выглядели, как укор его методам преподавания. А может им и были? Но какого зеленого ежика я вдруг стала заступаться за задаваку Мэла?!

— Все это странно… - задумчиво протянул он, постучав пальцами по столу перед собой, - и все же может быть объяснимо, если вы уже раньше контактировали со своим фамильяром. Но прочной связи между вами по какой-то причине не возникло. Только тонкая ниточка, не давшая ничего существеннее этого явления.

Все еще летая где-то далеко, в своих магистерских мыслях, Фарлоу подвинул к себе книгу в красной обложке и начал ее быстро листать, явно ища что-то определенное.

— Это нам поможет.

С легким шелестом книга скользнула к краю стола и остановилась передо мной, раскрытая практически на развороте.

“Призвание утраченного посланника” - гласило заглавие, а текст начинался с описания какого-то ритуала: “Для сотворения чар оголитеся пред полной луною и совершите обряд приношения жертвы. В качестве оной окропите аметистову жеоду своею кровию и заложив в оною осьмнадцать листов эстрагону, выпейте, прежде произнеся над нею сие заклинание...”

Оголиться значит? Кровушки, значит, с эстрагоном на ночь попить? Чего-о?!

— Вы сейчас серьезно что ли? - спросила я резко, позабыв обо всякой субординации. - Что это вообще за сказания древних? Какой еще эстрагон?! Ничего я пить не буду и раздеваться тоже!

Вместо ответа мой преподаватель как-то излишне спокойно обошел стол, оказавшись прямо передо мной и слегка оперся на него упругим местом, об упругости которого вообще-то недостойно рассуждать его студенткам. Посмотрев на меня сверху вниз и наверно отметив, что добился желаемого эффекта устрашения, тихо и вкрадчиво сказал:

— Говоря о вашем будущем, Итмонт, я абсолютно серьезен во всем. Вы все еще сомневаетесь в своем предназначении? В том, что попали именно туда, куда вам всю вашу жизнь было нужно? Что ж… тогда подумайте вот о чем. Кем бы вы ни были и какими бы силами не обладали, этот мир не станет нянчиться с вами. Он поглотит вас при первой же возможности. Раздавит ордой тварей, хлынувших в разрыв прямо над вашей головой, сметет энергетической волной от удара, посланного вам в спину недоброжелателем. И от всего этого вас никто не сможет защитить, кроме вас самой. Даже если захочет. Единственная ваша надежда на выживание - смириться с участью и наложенными на вас судьбой тяготами вашего громкого имени, обрести связь с вашим фамильяром и прилежно учиться, внимательнейшим образом слушая все что говорю я, и другие ваши преподаватели.

С этими словами он с совершенно варварским треском вырвал из ни в чем неповинной книги лист с тем самым ритуалом и, свернув его пополам, вернул мне. 

— Думаю, вы справитесь с этим без меня.

Ничего мне в этот момент не хотелось больше, чем взять проклятый листок из его руки и убежать прочь из кабинета. Чтобы забиться в какой-нибудь темный тихий уголок и как следует прореветься. Но вместо этого я нашла в себе силы стиснуть зубы и слезные железы, чтобы сказать магистру гордо и решительно:

— Знаете что? Достали меня эти ваши проклятья и нафталиновые нравоучения! Я уже совершеннолетняя и, знаете ли, сама могу решать что для меня лучше! Так вот, мне даром не сдалась вся эта ваша Академия с волшебством и сложновыдуманной магией! Оставьте ее себе, а меня обратно верните, в мой скучный мир, где таким, как вы не место!

Вот вроде бы и смелости хватило сказать, и голос при этом не дрогнул, а стоило взглядом с глазами магистра встретиться, и все будто поплыло… от слез или страха уже не важно. Словно тая под его взором и растекаясь лужицей по стулу, я отклонилась на его спинку, а Фарлоу медленно подался вперёд. Нависнув надо мной, словно грозовая туча, мгновенно заслонившая собою солнце, он тихо произнес: