Проклятая ведьма! или Пока смерть не разлучит нас

Я бегу дальше и натыкаюсь на изученное тело маленькой Лилиан. Ее белокурые волосы липнут к окровавленному полу, рядом с маленькой ручкой лежит ее плюшевый мишка Мистер Добряк.

Около нее я не задерживаюсь. Меня тянет вперед, за дверь.

На улице я натыкаюсь на тело своей старшей сестры Скарлет. Ее горло перерезано, и я сомневаюсь, что это сделала Селена. Она бы попросту не смогла справиться со Скар.

— Мои девочки… — шепчет Мурз, и я чувствую, как в нем поднимается убийственная волна ярости.

Будь у него возможность, он бы лично убил Амарен и Селену, перегрыз бы им глотки, а потом бы разорвал на мелкие ошметки. Но возможности у него нет. Он не смеет ослушаться своей ведьмы. Я — его цель. Моя безопасность — его главная задача. Он вынужден бросить ту, кто спас его, обогрел, полюбил и приручил. Он вынужден бросить свою любимую ведьму. Своего друга.

В нескольких десятках метров от нашего особняка я останавливаюсь — Мурз останавливается, и два недолгих мгновения с болью и ненавистью смотрит на наш дом, охваченный языками пламени. На наш дом, ставший для шести ведьм могилой.

Я не видела только Арабеллу, но не сомневаюсь, что моя самая старшая сестра мертва. Где бы не была Амарен, за ней всегда следует смерть.

Я так резко вынырнула из сна, что Мурз, спавший на моей груди, свалился с кровати. Послышались отборная ругань и шипение. Мое сердце грозилось выскочить наружу. Оно так сильно грохотало в груди, что его биение я ощущала всем своим существом. Во рту было сухо, к вспотевшему телу липла ткань ночной сорочки, а ко лбу и вискам — волосы. Страх душил меня, но было в нем и нечто такое, отчего в крови кипела магия. Ненависть, ярость и жажда мести.

В комнате резко вспыхнул свет, и я, зашипев, зажмурилась и закрыла лицо ладонями.

— Коко!? Господи-Боже! Что это было!?

— Прошлое. — сказал Мурз, запрыгнув ко мне на ноги. — Посмотри на меня, Коко.

Я медленно убрала ладони с лица и влажными глазами взглянула ему в глаза. Сейчас они были пустыми. На меня будто бы смотрел не мой кот, а мертвец. Мурз тихо замурчал, разминая когтями край одеяла, лежавшего у меня на ногах. Подобное всегда меня успокаивало, но видимо не сегодня.

— Я сотру это воспоминание, чтобы ты..

— Нет. — твердо сказала я. — Не позволю. Нет. Я буду жить с ним, и когда настанет время, оно будет питать мою ненависть и жажду мести.

— Это говоришь не ты, Корнелия. В твоей душе сейчас клокочут мои чувства, желания и стремления. Это не ты. Ты лучше меня. Ты лучше Амарен.

— Я хочу мести. Я… хочу… Уже давно. Она ответит за гибель моей Верховной, моих сестер, моей семьи!

— Я знаю тебя, Корнелия. Ты желала лишь уберечь нас и свой ковен. Ты не поставишь собственные желания выше. Как только тебе исполнится 22, и ты станешь полноправной Верховной. — Мурз тяжело вздохнул. — Ты вернешь то, что принадлежит тебе по праву рождения, а я отниму у нее то, чем она никогда не владела. И это не месть, Корнелия. Равновесие. Природа всегда требует равновесия.

Месть… Я хочу… Хочу!

Подобным стремлением я горела раньше, а потом что-то во мне сломалось. Сначала я опустела, а потом… наполнилась чем-то другим… Чем-то позитивным. Мне хотелось созидать. Строить, а не ломать. Создавать. И я создала свой ковен. Его начало. Приняла Таню и Бяку, затем Пузю.

Месть перестала быть первостепенной задачей. Когда ты в ответе за кого-то, нельзя идти на поводу у своих желаний и рисковать жизнью. Своей, но в первую очередь тех, кого ты должна оберегать. Вот что значит быть Верховной. Вот что значит быть лидером. Беречь, защищать, любить. Нужно действовать обдуманно, взвешенно и холодно.

Мама придерживалась этого принципа, и ее Верховенство длилось почти 5 столетий. Я буду такой же, как она. Справедливой, твердой, решительной, самоотверженной и верной. Я буду беречь тех, кого приняла, кого связала со своей душой. По крайней мере, я сделаю все для этого.

ля этого.

Глава 29. Петер

— Коко, ты как? — участливо поинтересовалась Таня, взяв в руки чашку с чаем, доставленным нам вместе с остальным завтраком магдоставкой.

Покидать спальню не было никакого желания, и я не пожалела монет, чтобы покушать. Аппетит, к счастью, у меня не отбило, а вот желание куда-либо идти — очень даже.

— Жажда крови притупилась? — попыталась пошутить подруга, когда я не ответила на ее вопрос.

Я сделала глоток крепкого кофе, от которого сводило зубы, и в будущем обещало сойти с ума сердце, и поставила чашку на поднос.

— Вроде бы. — сказала вяло. — А ты? Прости меня. Я ужасная подруга. Сама сижу, сопли жую, а с тобой так и не поговорила. Ты ведь тоже все это видела.

Танька пришла в себя быстрее меня, но я видела какой бледной и напуганной она была, пока Бяка пыталась ее успокоить, а Мурз удержать меня на месте.

— Не извиняйся. — сказала она и тяжело вздохнула. — До сих пор не верится, что это правда когда-то происходило наяву. Какой кошмар.