Проклятая ведьма! или Пока смерть не разлучит нас

— Ах-х-х-х! — с громким вдохом я резко вернулась в реальность. Легкие горели, будто я долгое время не могла дышать.

— Слава Богу! — слуха коснулся голос Тани.

Я медленно открыла глаза и, тут же зашипев, зажмурилась. Шар света, которым Танька освещала пространство, порезал зрение.

— Жива, мрр? — спросил Мурз и запрыгнул ко мне на живот.

— Ай, слезь!

— Жива. — заключил он, когда я его скинула и уселась на землю.

В висках пульсировала боль, во рту было сухо, а в области солнечного сплетения удивительно жарко. Моя душа всегда была холодной. А тут… Я потерла подушечками пальцев в этом месте и зашипела. Кожа над грудью стала очень чувствительной.

— Какого беса про..

— Вот и я задаюсь тем же вопросом! — подбоченившись и взглянув на меня с высоты своего немалого роста, повысила голос Танька. — Какого беса, Коко!?

— Ай, не кричи. — я зажмурилась и заткнула уши, в которых появился звон.

— Еще не начинала! Ты… Ты… Да ты хоть понимаешь, что натворила?! Ты головой своей вообще думать собираешься!? Она тебе на что!? Да ты… Да я… Да мы все в шоке!

— Так ее! — показав мне кулачок, подключилась Бяка. — Так! Ух, задницу бы тебе надрать!

— Объясни мне, что произошло? — устало вздохнув, спросила я.

— А ты не помнишь? — с набитым ртом произнес Пузя.

Я отрицательно помотала головой, поочередно взглянув на друзей. Помню только сон, точнее кошмар, который видела каждую ночь на протяжении 8 лет. А что было до этого… хоть убейте.

— Ты мага прокляла. — оповестил Мурз. — Трижды.

Глава 6. Он ее сломал.

— Как прокляла? — выдохнула я пораженно, широко распахнутыми глазами вперившись в кота. — За что?

— С головушкой совсем худо стало? — ехидно поинтересовалась Танька, и под мой недоумевающий взгляд добавила: — Что, совсем-совсем ничего не помнишь?

— С того момента, как мы разделились, совсем-совсем. — прошептала я, ощутив, как от лица отхлынула кровь.

И тут меня прижал весь вес тяжести положения, в которое я по дурости попала. Еще и на друзей беду накликала. Вот дур-р-ра! Чем думала, спрашивается?! Столько лет сидела на попе ровно, и тут на тебе! Какой бес меня дернул? Зачем я его прокляла? Да и за что вообще?!

— А за что я его… ну того самого… — пролепетала я, взглянув на Мурза, а потом на Таньку. — Знаете?

Заметив сожаление в глазах подруги, мне стало не по себе. На языке появилась горечь. Душа ощутила легкие прикосновения боли. Зародилось такое чувство, что я обязана вспомнить нечто важное.

— Корнелия, ты только не волнуйся. — мягко начала Таня.

Та-а-ак, обычно после этой фразы начинается все самое плохое.

— Тут такое дело… кхм… он… эта зверюга… этот проклятый..

— Таня! — не выдержала я.

Ведьма печально вздохнула и, повернув в свою сторону сумку, которая сейчас висела у нее на пояснице, стала в ней что-то искать. В ожидании у меня замерло сердце. Я перестала дышать и моргать. Душа чувствовала, что Танька ищет нечто важное. Нечто мне дорогое. И не ошиблась.

Моя метла… моя спутница… моя любимица..

На глаза навернулись слезы, когда я опустила взгляд на землю, куда Таня положила два конца моей метлы. Сердце разбилось вдребезги. Как мне показалось, во второй раз. В голове прозвучал самый настоящий звук разлетевшегося на мелкие частицы стекла. Не склеишь. Не создашь. Не соберешь.

Для ведьмы небо — все. Ее жизнь. Ее воздух. Ее пища… И самое главное — свобода. Метла дарит нам все это и не просит ничего взамен. Ну, только дружеское отношение. Пусть не у всех метлы, как была моя, с сознанием, но они наши верные спутницы. Друзья…

А я своей лишилась.

Всего несколько минут назад я испытывала страх и вину за то, что прокляла мага, а теперь же… Мне казалось этого мало. Внутри поднялись такие волны ярости и ненависти, что я чуть не задохнулась. В ушах зашумела кровь, а лицо обдало жаром. Я вся воспламенилась. На кончиках пальцев заплясала тьма, готовая переброситься на любого, чтобы его проклясть, заставить страдать или же… убить.

— Коко, девочка моя… — прошептала Таня и, упав на колени рядом со мной, крепко обняла. — Мы обязательно ей поможем. Найдем нужное заклинание. Исцелим. Соберем! Корнеличка, только не падай духом. Ведьмочка моя!

— Он сломал ее? — я всхлипнула и задрожала.

Из-за боли в голове всплыл первый кадр и самый тяжелый — момент, когда от моей метлы исчезли последние искры. По щекам потекли горячие слезы.

— Тань, он ее сломал. Он… Сломал… Он и меня сломал, Таня..

— И он справедливо за это ответил… Прости, что обвинили тебя… Ты поступила так, как и любая другая поступила бы на твоем месте. Я просто… просто испугалась, поэтому и накричала. Я ведь даже не знала, как сказать тебе о метле. Хрен с ним, с этим магом, но метла… Корнеличка, прости-и-и.

Взгляд поплыл: слез, душивших меня, было слишком много. Я все так же смотрела на метлу, пока Танька душила меня в объятиях и что-то говорила сквозь слезы, но ее слова стали для меня далекими. Из-за боли, охватившей все мое существо, память урывками стала возвращаться. Я не вспомнила всего — все равно чувствовала что-то недосягаемое — но самое главное сложилось в общую картину.