Проклятая война

Рут шагала в своей армейской куртке и легких штанах, ежась на холодном солнечном свету. Ей нужен был воздух. И Кэм. Последние три дня женщина часами торчала в лаборатории и почти не видела Кэма, о чем очень жалела. Им оставался всего шаг до настоящих отношений, но в ее расписании практически не было перерывов: работа, работа, упасть и заснуть, снова работа. На второе утро Кэм ушел, присоединившись к проекту по отлову и вакцинации уцелевших грызунов и птиц. Это должно было помочь хотя бы отчасти восстановить экосистему ниже барьера.

Вакцина в Гранд-Лейк быстро распространилась. Кэм шутя выиграл эту битву, хотя внешне он казался покорным и услужливым. Весь этот кашель в госпитальной палатке… Кэм так легко одурачил Шога, что это было почти смешно. Он всегда умел выкрутиться, в любой ситуации, и сейчас, когда их пути разошлись, Рут сильно по нему скучала.

Другие люди тоже расставались. Покамест исход не был массовым, однако Маккаун рассказывал, что кое-кто из военных дезертировал, — а сейчас Рут сама убедилась, что в лагерях беженцев стало тише, чем обычно.

Раньше два пика напротив кипели активной деятельностью: люди там пытались обрабатывать землю. Сегодня один из террасных садов опустел, а бригады рабочих во втором заметно поредели. Рут понимала их. Искушение было слишком велико. Ее удивляло, что так много людей осталось. Впрочем, тут немалую роль сыграл новый приток ресурсов. Браконьерские рейды за барьер теперь велись интенсивней — от организованных армейских вылазок и экспедиций на вертолетах до ходок небольшими группами. Мародеры уносили наверх все, что могли. Большая часть населения не покинула Гранд-Лейк — по крайней мере, пока. Привычка укоренилась глубоко. Ни один из выживших теперь уже никогда не сможет целиком довериться миру внизу, а вакцина не гарантировала стопроцентной защиты.

За едой Рут слышала разговоры о том, что стоит переселить всех в Боулдер. Денвер был намного больше, но его зацепило радиацией. Также ходили слухи, что ВВС передислоцирует некоторое количество служащих в Гранд-Джанкшн, расположенный на расстоянии двести сорок километров к западу от Гранд-Лейк. Может, они уже начали переброску. Истребители и более крупные самолеты постоянно с ревом уносились с горы и возвращались обратно, и вновь улетали прочь. Подсчитать их Рут не могла. Некоторые не возвращались, потому что их сбивали, но возможно, другие находили новые места для стоянок.

Быстрые решения стали здесь привычным способом существования. Наверное, Рут не должно было удивлять, что сначала к ней пытался клеиться один из ассистентов Маккауна, а затем мужчина, обитающий в соседней комнате в том же убежище. Все они жили только сегодняшним днем, а она была, во-первых, новенькой, во-вторых, одинокой.

Рут остановилась у ближайшей столовой. Вдоль основания длинной палатки были расставлены ловушки и проволочные клетки. В одной, в самом конце ряда, билась крыса. Рут уставилась на нее со странной смесью отвращения и чего-то еще — сиротливой тоски.

«Одну ты точно поймал, Кэм», — подумала она.

Здесь никогда не водилось особенно много видов животных: бурундуки, сурки, лоси, куропатки и несколько видов птиц. Почти все они вымерли. Люди выслеживали и убивали все живое выше барьера. Может, в округе сохранилась немного куропаток и бурундуков, но они не попадались на глаза уже несколько месяцев. Временами над головой все еще пролетали птицы. Выжили паразиты. На этих высотах крыс раньше не было, но несколько грызунов наверняка затесались среди бесконечных ящиков с припасами от ФЕМА и армейских грузов, поставлявшихся в этот регион по воздуху в первые дни чумы.

В такой тесноте и грязи крысы благоденствовали. Рут думала, что людям, вероятно, следует радоваться. Разве кому-то прежде удавалось спасти другие виды млекопитающих? Она снова попыталась представить тот странный мир, который унаследует будущее поколение, — если, конечно, новая зараза не завершит начатое чумой. Крысы, птицы, насекомые и рептилии представляли собой небогатую и враждебную окружающую среду, но это лучше, чем мир вообще без теплокровных существ. Целые века пройдут в попытках сохранить уцелевшие виды животных. Выжившие собаки, лошади или овцы станут бесценными. Где-то должны были сохраниться отдельные особи, прячущиеся или бродящие по горным вершинам. Тем важнее уберечь каждую из них.

Крыса извивалась, драла когтями проволоку и грызла собственную лапу. Рут отвернулась от мерзкого создания и увидела двух приближавшихся солдат. Мужчина, шагавший впереди, снял с плеча винтовку, хотя и держал ее стволом вниз.

— Это зона ограниченного доступа, рядовой, — сказал он. — Вы это знаете. Ланч еще через два часа.

— Конечно.

Рут не носила знаков различия. Скорей всего, ее приняли за рекрута, который высматривал, что бы стянуть или обменять из съестного. Вероятно, ей повезло, что она женщина, а то патруль вел бы себя куда строже. Маккаун дал Рут нагрудный знак, подтверждавший ее статус, но ученая не собиралась вытаскивать его из кармана. Так слишком легко было бы фиксировать ее перемещения.