Проклятая война

В этот день он всё время вспоминал Юлию. С таким романтическим, а не только деловым настроем он провёл день. Лето прятало стрекоз в траве. Вишни, яблони, сирень с черёмухой уже отцвели, но запах их цвета несмотря на гарь и грязь войны всё ещё витал в воздухе. Неведомо почему, но он, медово-терпкий запах, напомнил ему жену, аромат её волос… Как нелегко далось ему это расставание. Оставшись один, взволнованный от воспоминаний и хмельного воздуха, сел писать письмо в Москву. Торопился выложить всё о себе, успокоить дорогих людей, рассказать о своих чувствах к ним и тем самым прикоснуться к Юлии: "Милые и дорогие мои Люлю и Адуся! Прибыл на место благополучно. Чувствую себя хорошо. Тоскую безумно. Как-то становится больно, что обстоятельства не позволили мне провести с вами более продолжительное время…". Штаба армии в Сухиничах уже не было. Командный пункт перенесли в лес. Фронт действительно стоял. Приехав, он с ходу влез в боевые дела. По директивам фронта им предстояло с соседями провести ещё одну наступательную операцию. На усиление к ним прибыл танковый корпус. Но этого было мало для наступления. Ознакомившись с делами, он понял, сил на прорыв у него нет. О наступательных действиях по всему фронту армий не могло быть и речи. Но приказ есть приказ. В конце мая операция началась. Лил всю ночь дождь. По непролазной грязи войска армии в ночное время заняли исходные позиции. Провели тридцатиминутную артподготовку. Со снарядами стало полегче, но это предел. Затем, пехота с танками двинулась на вражеские позиции. Противник их встретил огнём батарей. Вступили в бой немецкие пулемёты, но их тут же заставили замолкнуть танки сопровождения и орудия прямой наводки. С наблюдательного пункта он наблюдал за всеми этапами боя от начала до конца. Видел, как пехота ворвалась в траншеи первой позиции, преодолела их, и двинулась дальше. Часть танков бороздила первую траншею, другая рванулась вперёд. Под их прикрытием пехота атаковала вторую позицию. В траншеях шёл бой. Но уже шли прорывы и в отдельных местах стрелки и танки преодолевая вторую траншею начинали преследовать врага. Настала пора ввести резерв — танковый корпус, но он не подошёл к назначенному по плану месту. Оказалось, на пути его следования протекала речушка с топкими берегами, там и сел корпус. Разрабатывая план забыли разведать местность. Два часа понадобилось, чтоб вытянуть корпус. Немцы не потеряли это время зря. Они подтянули силы из глубины. Но пехота шла вперёд и в этот момент, ей в помощь, стал разворачиваться с ходу танковый корпус. Нам нужно было прорвать оборону и овладеть Жиздрой, открыв дорогу на Брянск. Немцы, выигрывая время, оборонялись во всю, подняв авиацию. На него бросили до сорока пикирующих бомбардировщиков. С ходу они принялись бомбить танковую бригаду. Произошло невероятное: бригада остановилась. Она стояла на голой высоте, а "юнкерсы" сыпали на неё бомбы. В воздухе показалась новая армада бомбардировщиков. Рутковский с комиссаром, прыгнув в машину, помчал к стоящей под бомбёжкой танковой бригаде. Камнями начали стучать по люкам, вызывая командиров. Оказывается большинство танкистов, впервые попало в бой. Неистовая бомбёжка их ошеломила. На войне бывает всякое. Придётся учиться воевать. Самое интересное, что, не смотря на ту кашу с прямой бомбёжкой, танкисты отделались испугом. Было повреждено только два танка. Бывает и такое. Хотя положение было и ужасным, но всё обошлось. Бригаду удалось привести в чувство и отправить в помощь пехоте. Но время уже было потеряно и гитлеровцам, получившим подкрепление, удалось остановить наше наступление. Сверху войска опять бомбили. Он дал команду закрепляться и окапываться. Несколько дней шли тут оборонительные бои, но немцам не удалось отбить потерянный участок. "Люлю милая, так я вновь после госпиталя включился в солдатскую работу. Всё время думаю о вас Адусей, но теперь мне легче, я знаю, где вы и что с вами".