Проклятая звезда

Инесс играет на моих чувствах к Финну, дабы манипулировать мной. Я понимаю это, но мне все равно сложно противостоять соблазну. Да и, честно говоря, ее аргументы не лишены смысла. А после того, что мы видели сегодня вечером, борьба кажется более предпочтительной, чем осторожность сестры Коры.

— Ты поговоришь с ним об этом? Попросишь его подать прошение?

Я пребываю в сомнениях.

Инесс задувает свечу.

— Вы поступаете правильно, мисс Кэхилл. Доверьтесь мне, и вы увидите, что вместе мы добьемся своего.

5

На следующее утро сестра Грэтхен еще до завтрака стучит в дверь моей спальни.

— У нас там кое-какие затруднения внизу. Ты можешь спуститься со мной?

Я бросаю расческу на незастланную постель. Удивительно, насколько бодрее я себя чувствую, помирившись с Финном. А если еще он действительно останется в Нью-Лондоне, и мы сможем видеться чаще…

— Конечно! А что случилось?

Грэтхен щурится на меня в ярком солнечном свете, проникающем в комнату из-за желтых занавесок.

— Одна барышня умоляет, чтоб ее приняли в Сестричество. Говорит, она твоя подруга. Мисс Эллиот, ты ее знаешь?

Я хватаю с туалетного столика несколько шпилек и уже на ходу подкалываю волосы.

— Рори, — говорю я, держа часть шпилек во рту.

Тэсс всегда ворчит на меня, когда я так делаю. Она говорит, что когда-нибудь я наверняка проглочу парочку шпилек. Я улыбаюсь. Скоро, уже совсем скоро, возможно, даже завтра они с Маурой будут здесь.

— Она подходящая кандидатка? — спрашивает сестра Грэтхен, подразумевая: «Она — ведьма?»

Но разве в случае с Рори это все, что нужно знать?

— И да, и нет, — отвечаю я. Вместе с несколькими десятками спешащих на завтрак девушек мы с Грэтхен спускаемся по лестнице. — Рори ведьма, но она страшно неуравновешенная.

Сестра Грэтхен хлопает глазами, как сова.

— Разве мы все не были когда-то такими же? — Она машет рукой в сторону парадной гостиной. — Она там, вместе с Корой.

Сестра Кора восседает на оливковом диванчике. Она бледна, страдание обвело ее синие глаза фиолетовыми тенями. Рори выхаживает взад-вперед перед холодным невычищенным камином и бросается ко мне, как только я появляюсь на пороге. Ее глаза покраснели, а черные волосы кое-как собраны в пучок на затылке. На ней необычно скромное, но совершенно кошмарное платье из зеленой тафты.

— Кейт! Ты должна мне помочь. — Она холодными пальцами вцепляется мне в запястье.

— Что случилось? Что-то с Саши?

Преступление, в котором обвиняется Саши, вызвало у всех шок, но ведь, конечно, суда еще не было?

— Дело в моем отце. — В ее устах слово «отец» звучит злобно и презрительно. — Теперь, когда арестовали Саши, он хочет поскорее избавиться от меня и отсылает домой. Я должна уехать завтра утром.

Я поправляю неудачно вставленную шпильку.

— Ну, возможно, так будет лучше всего. Ты же не хочешь провести с ним больше времени, чем необходимо.

— Ты что, правда считаешь, что я как ни в чем не бывало поеду домой и выйду за Нильса? — Рори отшатывается, как будто я ударила ее. — Это я во всем виновата, Кейт!

Мельком поглядев на нее, я перевожу взгляд на окно. Бордовые шторы подвязаны коричневыми бархатными бантами. Я смотрю на пустую улицу, стараясь обуздать свои чувства.

— Тогда не делай еще хуже. Саши хотела спасти тебя, а тут ты ей ничем не поможешь. Поезжай домой и держись подальше от неприятностей.

Рори падает в коричневое кресло, обтянутое шелком, и прячет лицо в ладонях.

— Я хотела поступать как лучше. Я старалась стать лучше. И я верю, у меня получилось бы… Но я не могла не думать о том, как он задирает передо мной нос, как вечно дает понять, что я недостаточно хороша, чтоб дружить с Саши, и… я так злилась от этого, что готова была все разнести. Может, я бы и простила ему это его отношение, если бы он сейчас поступил с Саши как хороший отец, но он отрекся от нее! Сказал, что у него нет больше дочери.

Это очень на него похоже. Да, брат Ишида — жестокий человек.

— Я просто не смогу два раза в неделю видеть его в церкви. Я не смогу жить с ним в одном городе! — Рори прижимает ладонь к губам, ее дыхание сбивчиво и неровно. — Ты должна помочь мне, Кейт. Пожалуйста! Я не могу вернуться в Чатэм.

Я кошусь на сестру Кору, но ее лицо бесстрастно. Я смотрю на потолок в надежде найти там нужные слова, но вижу лишь карнизы, изукрашенные вычурными виноградными лозами и гроздьями. Раньше я не замечала, что эти карнизы идеально сочетаются с виноградной тематикой обоев: там тоже изображены мерзкие фиолетовые и оливковые ягоды. Интересно, думаю я, зачем декоратору понадобилась обстановка, из которой хочется как можно скорее сбежать?

— Я понимаю, что ты расстроена, Рори, но не нужно совершать необдуманных поступков. Еще вчера вечером ты сказала мне, что больше всего хочешь иметь детей, помнишь? Ты что, уже передумала? Что-то изменилось?

Рори пристально смотрит на меня:

— Все изменилось. Я хочу быть достойной Саши. Чтобы она могла гордиться своей сестрой, если — когда — снова будет на свободе.