Проклятая звезда

— Я не справилась. — Тэсс прячет лицо в ладонях.

Мэй смотрит на нас, потом поднимается. Я думаю, что она сейчас выбежит из комнаты, но она вместо этого поднимается на цыпочки и захлопывает медную заслонку вентиляции, а потом подходит к нам и тоже садится на пол.

— Тэсс, так это ты — пророчица? — шепчет она.

Тэсс поднимает к ней заплаканное личико.

— Пожалуйста, прости меня.

— Никто об этом не знает, Мэй, — предупреждаю я, — даже Маура. Никто.

— Я никому не скажу, клянусь. — Мэй с неожиданным благоговением смотрит на Тэсс, словно та не девочка, а какая-то богиня. Словно она никогда не видела, как Тэсс обливается чаем, И не выигрывала у нее в шахматы, и не передразнивала ее кошмарное китайское произношение. — Значит, вчера ты так странно вела себя во время нашего урока, потому что…

— Прости, — всхлипывает, содрогаясь всем телом, Тэсс. — Я хотела их спасти. Мне и в голову не пришло, что Братья запишут все имена и адреса.

— Тссс. Тише, мы знаем. — Я с мольбой смотрю на Мэй, страстно желая, чтобы она помогла Тэсс простить себя. — Вчера, за завтраком, когда у нее закружилась голова, она увидела, как заключенных загоняют на корабль. Она хотела не дать этому случиться.

Мэй нерешительно кладет руку на колено Тэсс.

— Бьюсь об заклад, некоторым из них наверняка удалось не попасться во второй раз. Янг сказал, что, приди стражники часом позже, Ли и Хуа были бы уже далеко. Я уверена, большинства заключенных не оказалось дома, или они дали неправильные адреса, или еще что-нибудь в этом духе.

— Я не смогла этого изменить. И так было все время. — Тэсс обеими руками размазывает по щекам слезы. — Во всех книгах сказано, что предсказания всегда сбываются, но до сих пор ни одна из провидиц не была вдобавок и ведьмой, и я думала… но я ошиблась. Какие бы ужасы ни явились мне в пророческих видениях, я не в силах помешать им сбыться.

Я беспомощно смотрю на Мэй. Я привыкла утешать сестренку, целуя синяки, или развязывая запутавшиеся шнурки, или находя потерянные бусы, но сейчас все не так просто. Сейчас сбывается ночной кошмар, и я ничего не могу с этим поделать.

— Это было так смело — попытаться, — говорит Мэй. — Иногда только это мы и можем, правда?

— Ты сможешь простить меня? — тоненьким голосом спрашивает Тэсс.

— Нечего тут прощать, — Мэй снова гладит ее коленку. — И можешь не волноваться, я сохраню твою тайну.

Мы еще немного поговорили, пока Тэсс не успокоилась, а потом я проводила ее наверх и оставила в постели с Циклопом и одним из готических романов Мауры. Странные, конечно, соседи по постели, но, кажется, они ее успокаивали, и я снова напомнила себе, что ребенок в Тэсс сейчас странным образом уживается с женщиной. Ей очень нелегко нести свое бремя, и я должна делать все, что могу, чтобы ей помочь, даже если для этого мне придется заключить сделку с дьяволом.

Через несколько минут я уже стучу в дверь Елены и слышу ее «Войдите!».

Еленина комната меньше, чем те, в которых живут ученицы, но Елена занимает ее одна. Тут достаточно места для кровати с прозрачным розовым пологом и диванчика под желтым ситцевым покрывалом. На кровати лежит открытая сумка, словно хозяйка комнаты только что распаковала вещи. Елена жестом приглашает меня присесть на диван.

— Как ваша поездка? — спрашиваю я.

— А вы заметили, что меня не было? Я польщена, Кейт. — Елена садится к туалетному столику. — Я навещала тетушку, которая живет на противоположном конце города. Это Инесс велела мне пожить где-нибудь в другом месте, проветрить мозги и возвращаться, излечившись от романтических чувств к своей ученице.

От ее откровенности у меня перехватывает дыхание.

— Вы имеете в виду, от романтических чувств… к Мауре?

— Для такой умной девушки, как вы, странно настолько не разбираться в людях!

Елена говорит это мягко, но я все равно ощетиниваюсь. Она всегда так на меня действует.

— Ну вы же говорили…

— …что она неправильно поняла мои чувства. Что я не могу ответить ей взаимностью. Что я напрасно ее поцеловала, — перечисляет Елена и утомленно трет рукой лицо. — Я прекрасно помню, что я сказала. Но я лгала.

Я вздрагиваю.

— Но почему?

— Потому что была глупа, амбициозна и думала, что смогу забыть свои чувства к ней, — вздыхает Елена. — Меня прислали в ваш дом, чтобы я убедила вас вступить в Сестричество, а не флиртовала с вашей сестрой. А вы достаточно ясно дали мне понять, что отказываетесь со мной сотрудничать, вот я и сказала Мауре, что просто ее использовала. Мне показалось тогда, что целесообразнее будет солгать.

Значит, в том, что сердце Мауры оказалось разбито, действительно виновата именно я.

— Но мне даже в голову не приходило, что вы на самом деле что-то к ней чувствуете!

— Почему? — Темные глаза Елены впиваются в меня. — Она очень красивая, и вы это знаете. И такая веселая, живая, горячая, и эта ее улыбка — как тут не влюбиться.

— Но вы неоднократно угрожали и ей, и Тэсс.