Проклятье Эвери (СИ)

Императорский дворец беспробудно спал, и даже стражники, пытающиеся охранять его, бессовестно клевали носами. Служанки посапывали в своих комнатах, евнухи, устав от множества дневных забот, тушили последние свечи и укладывались в холодные постели. Даже император сегодня спал без кошмаров, и яркие, магически заряженные светильники в его покоях сияли этой ночью особенно ярко.

Кристофер уснул только после двух бутылок вина, даже не сняв с себя одежду, а Эвери, сжавшись в комочек, укрылась одеялом прямо с головой, словно в попытке защититься от неприглядной реальности.

Воздух в ее комнате медленно пошел рябью, и слабый лучик одного-единственного магического светильника отразился от этих волн, выдавая происходящие странности. Рябь стремительно превратилась в сгорбленную фигуру, и уже через пару мгновений над Эвери склонилась неприятного вида старуха, тяжело опирающаяся на старый деревянный посох. Ее глаза поблескивали из-под седых бровей, а на морщинистом лице застыло выражение раздражения и нетерпения.

Взмахнув рукой, старуха произвела какое-то магическое действие, после чего Эвери вздрогнула и поёжилась, но не проснулась.

— Ишь ты, чего удумала!!! Не видать тебе принца, как своих ушей… — бормотала старуха сварливо, продолжая влиять на Эвери магически. — Я этого не допущу!!!

А в это время Эвери снился сон.

…Обломки дворца догорали в закатном мареве, источая не только запах горящего дерева, но и смрад опаленной плоти. Императорская семья, от которой остались одни ошмётки, готовилась мстить тому, по чьей вине всё это произошло.

Эвери плакала.

Принц Кристофер погиб, не удержав свою магию, а все потому, что проклятье Эвери поразило его душу и дух.

Он умер по ее вине!!!

Девушка чувствовала, что слезы текут по ее щекам ручьем, и даже не пыталась их прятать.

Теперь ее позор или процветание не имели никакого значения. Теперь в ее жизни всё было кончено…

— А я предупреждала… — послышался над ухом скрипучий старческий голос. — А я говорила тебе, что погибнут все твои близкие, если ты нарушишь правила, данные тебе при рождении! Твоё проклятье не оставит в живых никого, кого ты любишь, и твой брат Мартин сейчас в плену под пытками отдает Рикшану свою душу… И это тоже твоя вина! Вина твоего непослушания!!!

Эвери разрыдалась пуще прежнего, понимая, что уже ничего не исправить. Ничего!!! Она действительно виновата во всем! Ей осталось только одно — умереть…

У Эвери, лежащей в кровати, тоже по щекам текли слезы. Она, наверное, никогда еще так горько не плакала. Воины ведь не плачут. Но сейчас она была просто отчаявшейся девушкой, поэтому всхлипывала, так и не просыпаясь.

Старуха же покачнулась от слабости, потому что вложила в эту иллюзию слишком много сил. Но результат стоил того. По крайней мере, Вальда так считала и готова была самодовольно потирать руки, как вдруг…

Мощный магический удар буквально свалил ее с ног, и старуха начала заваливаться назад, прямо на стену, жестко ударившись об нее спиной. Будь она обычной пожилой женщиной, это означало бы для нее мгновенную смерть, но… Вальда со стоном вернула себе прежнее положение, сверля взглядом окружающее пространство.

Не найдя никого глазами, она начала бормотать какие-то непонятные словесные конструкции, как вдруг в воздухе снова зарябило, и навстречу ей вышел… блистательный молодой человек, одетый в длинную позолоченную тунику, черный плащ и высокие кожаные сапоги. На его поясе висел меч, рукоятка которого светилась магией, а в длинных черных волосах поблескивало несколько драгоценных золотых нитей.

— Нарушаем? — иронично осведомился юноша, переплетя мускулистые руки на груди и сверкнув презрительной усмешкой. — По правилам договора ты не имеешь никакого права прямо влиять на исход противостояния!

— Рикшан… — пробормотала старуха раздраженно. — Шел бы ты… куда следует и не вмешивался бы!

Но улыбка юноши стала более лукавой.

— Ты же знаешь, что я не могу! Астрея* (*богиня справедливости) поручила мне приглядывать за тобой, Вальда, во избежание подобных, — он указал на мечущуюся в кровати девушку, — вещей… Все должно быть совершенно честно!!!

Старуха скривилась так, будто собралась плюнуть блистательному юноше в лицо, а он не выдержал и звонко рассмеялся.

— До сих пор не могу привыкнуть к твоему облику, Вальда! Ну до чего же ты отвратительна!!! Может заменишь Деймоса* (*бог ужаса) на его горе???

Он откинул красивую голову назад и залился смехом, словно ребенок, старуха же заскрежетала зубами и от злости ударила посохом по полу, отчего мрамор на нем покрылся многочисленными трещинами.

— Исчезни уже, Рикшан… — прошипела она, сверля его ненавидящим взглядом, но юноша резко перестал смеяться, а потом неожиданно серьезно посмотрел старухе в глаза.

— Не раньше, чем ты уберешь с этой девчонки свои чары… — проговорил он, и Вальда нехотя взмахнула рукой. Мгновенно после этого Эвери замерла, и черты ее заплаканного лица начали разглаживаться.